И это, товарищи, жуть. От этого, граждане, у меня стынет кровь в жилах. У меня нет вообще ностальгии по той брежневской стабильности, я не грущу по автоматам с газировкой по три копейки с сиропом. Мне не хочется больше никогда в этот гнусный сироп, хотя нас все чаще пытаются нынче макать в него.
Но как бы мы выжили без Пугачевой тогда?
Недавно зачем-то пересмотрел пару выпусков «Кабачка 13 стульев». Сперва думал: порадуюсь немного зимним вечером. Ну там детство, шутки, пани Моника. Слушайте, это же невыносимая тягомотина. Да я был готов целовать руки «Уральским пельменям» после такого.
И вот посреди всей тупой советской железобетонной хреновины, между поисками туалетной бумаги и потасовкой за докторскую в универсаме — среди всего этого не на ком отвести душу. Потому что нет Пугачевой.
Это же удавиться на шнурках фабрики имени Парижской коммуны.
Никто в «Голубом огоньке» не выходит и не поет нам про «королей». Мы же смотрели эту лабуду ради одной Пугачевой. Мы ждали только ее выхода. В огромной стране обсуждать больше некого было. На всю страну была лишь одна женщина, которая заставляла биться измученные портвейном сердца.
И нет Пугачевой, нет ее балахона. Вообще непонятно, зачем копить деньги и покупать цветной телевизор «Рубин», если там не показывают Аллу.
Наверное, я никогда не смогу объяснить это своим детям — что такое была для нас Пугачева. Они же знают только сумасбродную бабушку в раскидистых париках, да и то не знают толком, мало ли что слушали глупые родители.
А она была для нас всем. Все, чего у нас не было и чего мы дико хотели, но боялись просить, нам давала одна Пугачева. Свободу, секс, скандалы, риск. Сокращенно — СССР.
И дело же не в голосе, ну пела и пела. Да, хорошо пела, но мало ли у нас певиц? Да завались. Пугачева — это была аномалия. То самое отклонение, которое нам позволяло остаться нормальными.
И вот представим, что ее нет. Да мы бы спятили от безысходности. То есть вообще мы были очень терпеливы и безропотны, но лишь потому, что изредка нам показывали эту рыжую бестию. А когда Пугачевой нет, что остается советскому человеку? Сервелат из праздничного заказа? Но его быстро сожрали гости. Ничего не остается. Выть от скуки нам остается.
А сплетни и слухи? Парик того же Кобзона, безусловно, увлекательная тема на фоне посева яровых и социалистического соревнования в Экибастузе. Но достаточно ограниченная, без развития. Вот парик, всё. Что еще обсуждать, если нет Пугачевой? Посмеялись над парой анекдотов — про чукчу и про Штирлица, дальше что? Тишина. Сидит компания, молча смотрит в тарелку с холодцом. Говорить не о чем. И не уйти в фейсбук-инстаграм, сбежать от уныния некуда.
Лишь Пугачева была нашей отрадой. Сколько раз спасала она нас. Даже когда не показывали по телевизору — это тоже было сюжетом: почему не показывают, какие версии? Но если нет Пугачевой вообще, молча расходимся по своим кухням. Страна погружается в депрессию, а зловещую тишину нарушает только шуршание пионерской макулатуры и салют 7 ноября. Но и салют нас не радует. Мы несчастны и одиноки.
Раймонд Паулс наигрывает на белом рояле, но никому он не интересен. Гитарист Кузьмин запиливает на гитаре, да и шут с ним, тоже мне Ричи Блэкмор. Вознесенский пишет про миллион алых роз, но его освистывают на поэтическом вечере. Встали старинные часы, утоп паромщик, сдох голубь сизокрылый. То ли еще будет, ой-ей-ей.
Мне страшно.
Нет, товарищи, это счастье, что она была у нас тогда. Простое счастье маленьких советских людей. Которые любили ее, которые насмехались над ней, которые проклинали ее. Теперь мы должны ее благодарить, поклониться в ноги, петь хором старые шлягеры на Красной площади. «Жизнь невозможно повернуть наза-а-а-а-ад, и время ни на миг не останови-и-и-ишь…»
Этот мир невозможен без Пугачевой.
Автор: Алексей Беляков
Что вы об этом думаете?