Самое страшное - это, мать их, прогулки. Ты не знаешь, зачем, ты просто должна.
Ребёнку же как воздух нужен свежий воздух. Это было написано на скрижалях, но их кто-то куда-то запропастил и теперь эту мудрость мать передаёт дочери, пожилая соседка молодой и прохожие любой женщине с коляской. Или животом. Или с коляской и животом.
Иногда звонят родственники, чтобы заботиться издалека и с порога «вы сегодня гуляли?». Да господи, мы сегодня ещё не ели, не чистили зубы и не переодевались с роддома. Мы сегодня ещё не высаживались на унитаз, хотя и зачем. Мы же кормим, а не едим.
И мать младенца улыбается в трубку губами, и плачет всем сердцем. Ей бы сейчас забиться в шкаф, под мамкины платья и тихо сидеть, чтоб о ней все забыли. Но она сама мамка.
Да и прогулочный долг велик. Стоять не велит.
И вот мать переодевает подгузник, надевает штанишки и распашонку, легкую шапочку, тёплый комбинезончик, тёплую шапочку держит в зубах. Ее надевают последней, а то ребёнок запарится и ой. Что ой, никто не знает. Ни одна мать не рискнула пока нарушить порядок шапочек.
Ребёнок кряхтит. А это значит, что мать снимает комбинезончик, штанишки, подгузник...
На ходу завязывая тёплую шапочку зубами (одними держит, другими завязывает), мать выходит на улицу. Ну, как выходит, выносит коляску, в ней младенца. Ей нужно умереть часа на полтора, но ребёнку нужен воздух. Воздух в ближайшем парке.
И вот весь троллейбус любуется, как мать, почти не охренев, ловко поднимает коляску с младенцем. Потом так же ловко спускает.
И идёт в парк, где матери исполняют свой прогулочный долг.
Младенцы спят. Поэтому можно идти, можно сидеть. Но вообще нельзя. Это холодно, скучно и преследуют призраки немытой посуды, неготового обеда и нелёжанной кровати. Муж уже не преследует ничего.
А потом младенцы ползут и идут. И им кроме свежего воздуха нужны камни, чтоб запихать в рот и смеяться; дерево, чтоб войти в него и плакать; собачьи какашки чтоб класть в кармашки и другой окружающий мир, чтобы прогибать под себя.
А от матери нужно самоотречение. Это у часового служба идёт, а у матери время застыло. И час прогулки занимает всю её жизнь. Всю её эту вот грёбаную жизнь. Всю вот эту вот жизнь, которую другие ходят в кино и вино, Саша, не лезь к этой собачке, это чужая собачка. И отдай лопаточку, да не в голову, в руки.
А потом им нужен воздух и социализация. А мать нужна охраннику школы, чтобы сидеть на скамейке школьной площадки и снимать с него ответственность.
А потом вы идёте по улице, ты тянешь руку, чтобы взять за руку и слышишь смешной бас «мам, я тебя люблю, но ну это...»
Прогулки я ненавижу. Но очень люблю детей.
Автор: Ira Zvereva
Что вы об этом думаете?