Непростая судьба

Брендинг. Дизайн логотипа и фирменного стиля. Брендбук

Когда моей бабушке было 20 лет, противозачаточными средствами не пользовались, потому что их не было. Про вовремя остановиться тоже не знали, календарь с опасными днями не вели, аборты не делали. Рожали ребенка, держали его ножки в ледяной воде с колодца, чтобы он заболел и умер. Мама ребенка слез не лила, наоборот, она радовалась, что все так удачно получилось, и не надо думать, как прокормить еще один голодный рот. Жестоко? Зато другим детям больше еды достанется.

Моя бабушка так не делала, у нее была другая проблема – ее дети умирали, не дожив до года. Два Сашеньки и Танечка. Высокая температура никому не давала шанса, лекарств не было, молитвы не помогали. Зимний ветер стелился по полу, заползал под одеяло, проникал в старый матрас, на котором спали, не снимая одежду.

Бабушка вышла замуж за своего ученика, который был младше ее на семь лет. К учебе он был равнодушен, зато дрался лучше всех. Они долго мечтали о своем доме, снимая комнату в чужом месте. А потом дед оказался на лесоповале. За драку. Бабушка осталась с моим папой – единственным ребенком, который выжил, не поддавшись холодной зиме. Она купила ему синюю шубу, насушила сухарей и отправилась за много километров на лесоповал, где отбывал срок ее муж.

Отсидев положенное, он вернулся. Они вместе построили дом. Вдвоем, без помощников валили деревья, ставили сруб, согревались у железной печки, воспитывали сына, который стирал, готовил и мыл полы лучше всех девчонок в деревне. И вроде бы жизнь наладилась, только синие татуировки на пальцах деда напоминали о прошлом.

А потом не стало ничего – папу моего убили, бабушка умерла, дед сгорел вместе с домом, в котором каждый гвоздь был забит его руками. Обугленные останки бревен заросли травой. Обычная жизнь без медалей и подвигов.

Дед часто мне снился. То в новом доме, то в заброшенном саду. Ничего не говорил, молчал без улыбки. Я просыпалась и вспоминала, как он по утрам дарил мне букетик земляники, а по вечерам приносил из леса подарок от лисички – обычный хлеб, оставшийся с обеда. Вспоминала, как в шесть утра он шел со мной на реку, чтобы найти часы, которые я там потеряла. Вспоминала, как напоил меня случайно пивом из канистры и смеялся потом надо мной. Вспоминала, как он ел чипсы из пакета, а я не понимала, что надо предложить ему поесть, потому что заботиться о нем было уже некому.

Бабушка мне тоже снилась. В том самом сгоревшем доме, только был он новым и веселым. Съезжались гости, накрывали столы. «Уходи отсюда» - строго сказала мне бабушка и выставила за дверь. Я стояла и не понимала, в чем дело. А потом примчалась, гудя, машина, за рулем которой сидел дядя Боря. Был он веселый и торопился войти в дом. Я проснулась. Дядя Боря умер через неделю, неожиданно для всех, внезапно.

Бабушка хотела быть сильной, она многое терпела, просто шла в гору, взвалив на свои плечи все сразу. Вставала в четыре утра, пекла пироги, доила корову, садилась в автобус и везла тяжелые сумки с банками нам, внукам, чтобы у нас всегда была еда. В обед ставила перед дедом блюдо с супом, тарелку с луком и стопку водки, чтобы выпить «с устатку». О себе не задумывалась, ела на ходу, разговаривала с кастрюлями и плошками, никогда не жаловалась.

И скрывала слезы, думая о детях, улетевших в небо раньше своих родителей.