Проводим трансформационные игры в Москве
Гимназия, где учится мой племянник, славится своим хором. У них там хор – не художественная самодеятельность, а страсть и гордость, доведенная до высокого профессионального уровня. Гордость эта участвует во всяких музыкальных фестивалях, награды разные получает и почести. Каждый год, в декабре, дети, большие и маленькие, расфасованные по возрастным (и, иногда, гендерным) группам, дают концерт в гимназии, в актовом зале с великолепной акустикой и куполовидным потолком. И аккомпанирует им серьезный дядька из консерватории.
Билетов на этот концерт в городских кассах не купишь. На каждое вокально одаренное лицо выдают 2 пригласительных. А, чтобы получить третий, нужно записаться в лист ожидания и надеяться, что чьи-то родители откажутся от декабрьского мероприятия. И вот, моя сестра, получив нам (себе и мне) по билету, каким-то чудом раздобыла (выждала) третий, для Виты. В прошлом году Вита на концерт не попала, а тут – такая удача!
Вита – школьница, она каждый день записывает в дневнике домашние задания, и прекрасно ориентируется в календаре. Поэтому утром ТОГО САМОГО ДНЯ мы еще раз проговорили план: «Школа, продленка, домашние задания. В 14.00 нам с Алексом нужно к врачу, будем делать прививку от гриппа. Потом заберем тебя. Зайдем домой, поужинаем, нарядно оденемся и – на концерт!» Вита все поняла и с каким-то особенным энтузиазмом, предвкушая праздник, нырнула в тот замечательный день.
В общем-то, все шло по заранее утвержденному плану. Но с доктором вышло дольше, чем предполагалось. Когда мы с привитым Алексом добрались до школы, на улице было уже темно. Но еще совсем не поздно.
Хотя, как сказать.
Вита терпеливо дождалась окончания пятого урока, перешла в продленку. Сделала домашние задания, прожевала полдник. А нас все не было. Дочь решила сыграть с подружкой в УНО. И, естественно, поведать о том, какое прекрасное у нее настроение и как здорово, что сегодня вечером она идет к большому брату на концерт. И заберут ее раньше, и, возможно, партия останется не доигранной.
Подружка заинтересовалась, стала уточнять, что за концерт и где он проходит. Вита рассказывала все, что знала, подружка кивала, спрашивала еще. И, наконец, «поняла»: «Аааа, я знаю этот концерт. Он же закончился давно!»
Вита расстроилась и приуныла. Естественно, когда мы явились, она задала всего 2 вопроса: сегодня ли концерт и есть ли у нас шансы на него успеть. Получив 2 утвердительных ответа, моя дочь вздохнула с огромным облегчением.
«Вот, – говорит, – и я думала, что Эмми не может знать этот концерт. Наверное, она что-то перепутала!»
И мы пошли домой, ужинать и переодеваться. Погода скверная, ветер колючий, дождь по капюшонам стучит. Болтать никак не получается. Слышимость ужасная. Темно. Ранец мокнет, Алекс спит. «Только бы не проснулся, – думаю. – Возмущаться будет, не любит кататься под накидкой. Жаль Виту, расстроилась, наверное. Интересно, а зачем Эмми так сказала? Перепутала? Или просто не хотела, чтобы Вита уходила? Или капельку завидовала из-за старшего брата (у нее самой имеется только младший, и тот вредный)? А, может, Вита снова умничала, правила УНО рассказывала? Воображала? Или Эмми тоже хотелось на концерт?»
«Я знаю этот концерт. Он давно закончился. А мама твоя не пришла. Получай!»
И что-то такое знакомое было во всей это ситуации, такое родное. В моей памяти всплывали какие-то смутные образы, и знакомые лица, и уверенные наставления.
«Можно подумать, тебя там кто-то ждет!» – и вот, я уже передумала уезжать. «В 3 года ВСЕ НОРМАЛЬНЫЕ дети выговаривают «р»!» – записываю свою, «предположительно отсталенькую», к логопеду. «Кто это тебе заплатит такие деньги?» – боюсь, что и на это скоро поведусь, хотя пока хватало сил сопротивляться и доказывать, что заплатят. И откуда они все знают, а? Вроде и не менеджеры по персоналу, и не педиатры, и из дома в последнее время выходили только в Одноклассники. Но вот, в курсе же!
Маленькой Витке повезло. Сомнения терзали ее всего минут 30, а потом появилась мама с билетами и все разрешила. У взрослых девочек так просто не выходит. У них решения, ответственность, и, чаще всего, только одна попытка. И, вроде бы точно знаешь, что сегодня четверг, и что билеты лежат в гостиной на компьютерном столе. И что концерт в 19 00, а продленка до шести. Значит, ты успеваешь в любом случае, даже если тебя заберут последней. Но разве думаешь об этом, когда слышишь убедительное «я знаю» и «все давно закончилось»?
Вообще-то, вот на этом самом месте были мои собственные истории. Обидные такие, капризные. Я долго их формулировала. Целый месяц. Крутила и так, и сяк. Выходило что-то вроде: «Один захмелевший гость на одном торжественном мероприятии сказал мне в курилке, что в Германии срочно ищут учителей. Любых, даже не получивших образование, хватают прямо на границе и запихивают в учебные заведения. Привязывают к мешку с деньгами и заваливают работой. Я поверила и переехала, но меня до сих пор не нашли, хотя за последние 2 года я уже неоднократно демонстративно пересекала границу.» В конце каждой истории мне очень хотелось уточнить, кто именно козел, и можно ли призвать его к ответственности. Выбор падал обычно на меня саму, и мне это было неприятно. Поэтому оставлю здесь лучше немного пустого места. Мало ли, у кого какая история. Мои, кстати, написанные в ворде, оказались совсем не такими печальными, как я их себе всегда представляла. Просто неубедительными. Пустыми.
Оно и хорошо. Нет ничего полезного в том, чтобы ковырять прошлое, припоминая козлов недобрым словом. Но пока я думала про эту ситуацию с Эмми, я, наконец, поняла, почему взрослые дяди и тети так любят друг друга убеждать: боятся потерять, завидуют из-за старшего брата или просто тоже хотят на концерт. «Будь, как я!», «Не будь, как я!» – у каждого, наверное, своя причина. Тут главное помнить, какой сегодня день и где лежат билеты. И не помешает спросить себя: «Что Эмми может знать про закрытый концерт в гимназии, где учится мой большой брат?»
А концерт, кстати, классный был. Мой племянник с этого года в мужском хоре поет. Баритоном. Большой уже!
Что вы об этом думаете?