Я еще застала те времена, когда в школе была парта стыда

Он был симпатичным парнем. И очень активным. Ему все было весело. Он знал миллион шуток и никогда не скучал. Но ему было адски скучно высидеть целый урок без движения или молча. Поэтому его всегда высаживали за плохое поведение на эту парту. Предполагалось, что ему будет стыдно. Ему должно было быть стыдно. Но он, представьте себе, все равно веселился. Учительница видела его только сбоку, поэтому он с удовольствием корчил нам рожи. Мы хохотали. Его садили за эту парту снова и снова. А нам говорили, что мы не должны хохотать, мы должны пристыдить его. Указать на неверный путь. Бросить в него свой мелкий камушек.

Через год, в пятом классе, он попросил меня задержаться на секундочку после звонка на урок. Я задержалась. Была уверена, что он не сделал домашнее задание. А он сказал, что влюблен в меня. Я смутилась до невозможности: мы же дети, школьники, как я любовь! Тем более, перед математикой! Я сказала ему, как приличная ученица, что он — дурак, и гордо зашла в класс. Только дома я поймала себя на мысли, что впервые видела его таким спокойным и стеснительным.

Еще через год он начал курить. А потом задираться ко всем в классе. На седьмом году обучения его выгнали из школы. Больше я его никогда не видела.

И я только сейчас понимаю, что именно мы — сделали его.

Я только сейчас понимаю, что он видел во мне соломинку родственной души: я была единственная в школе грузинка, я была не похожа внешне на остальных. И он был — непохож. Только ему было плевать на парту стыда, а я ее боялась.

Он мог стать отличным футболистом или актером. Но ему дали худшие характеристики и посадили за «парту стыда». Потому что стыдно иметь свое мнение. Стыдно быть собой. Я и сейчас иногда ловлю за собой последствия этих учительских «уроков»: меня если хвалят, я отнекиваюсь, не соглашаюсь, отвечаю: «Я, как все. Ничего во мне нет особенного!». А между тем поменялись президенты, валюты, и люди пришли к тому, что индивидуальность — это круто. Об этом твердят дизайнеры, коучи, работодатели. И все такие вокруг — личности-личности в индпошиве. А потом ты пишешь свое личное мнение, которое никакая не инстанция, никакая не истина, а просто твое личное мнение, — и стильные, индивидуально-настроенные личности, оскорбляют тебя или нажимают на кнопку «пожаловаться». Просто потому, что у тебя — есть свое, отличное от их, мнение.[an error occurred while processing the directive]

Люди давно расплачиваются онлайн, путешествуют по миру и общаются за миллионы километров по видео. Мы сносим памятники ушедшим политическим лидерам, но она до сих пор с нами. Ее давно нет физически, но она все равно еще здесь. Та самая «парта стыда», на которую мы за секунду можем усадить абсолютно любого человека.

Автор: Тамрико Шоли