Проводим трансформационные игры в Москве
Вероника сидела в гримерной, устало стирая с лица грим. "Лиса... Ну сколько можно? - печально думала она. - Уже какой год в театре, а ни одной драматической роли!"
А шел уже пятый год ее работы в народном театре. Она переиграла во всех комедиях, на всех детских представлениях. Веселые роли давались ей с такой легкостью, что иногда Ника почти не готовилась к ним. На репетициях всё само собой получалось. На спектаклях она впадала в какой-то транс, не помня себя, играла сказочных персонажей. Слова сами собой произносились. Тело само знало, как нужно двигаться. Во время выступлений ей казалось, что в нее вселяется совершенно другой человек - такой уверенный, всезнающий, всемогущий, никогда не ошибающийся.
В жизни Вероника была совсем другой. Скромной, застенчивой, неуверенной в себе. И когда несколько лет назад она кардинально сменила род деятельности, многие не поняли ее.
Работая клерком в обычном среднестатистическом офисе, Ника начала брать уроки актерского мастерства. Сначала ради работы над собой. Хотела банально побороть страх публичных выступлений. Но со временем втянулась. И когда на отчетном концерте по окончанию курсов, режиссер предложил ей попробовать себя на настоящей сцене, Вероника, не раздумывая, согласилась.
Конечно, потом были бессонные ночи, полные дикого липкого страха. Было желание отказаться от этой безумной затеи. Несколько раз она даже пыталась. Но Владимир Николаевич, режиссер народного театра, даже не хотел ее слушать. Это был очень проницательный человек. Еще тогда он разглядел в девушке талант.
И Вероника раскрылась. Ей нравилось играть, примерять на себя разные образы, пробовать себя в разных ролях. Но чаще всего это были комедийные постановки, где на сцене нужно было дурачиться и веселить зрителя.
Больше всего Ника любила детские спектакли. Она любила наблюдать за искренней детской радостью, за тем, как малыши погружаются в сказку, затаив дыхание.
Было уже темно, когда Вероника вышла из театра. Спектакль прошел на "ура". Но сегодня было грустно. Ее не покидало ощущение, что она забыла сделать что-то важное, что-то очень значимое.
Ника медленно шла по заснеженной аллее. Наконец-то настала зима. Пушистый, еще такой девственно чистый снег покрывал все тропинки и скамейки. Вероника любила зиму. Не только из-за нового года и своего дня рождения. Зима закаляла. И позволяла расти. Суровая северная зима. Много дней без солнца. Но именно это время года Ника любила больше всего. Именно зимой она чувствовала в себе силы что-то менять в жизни. Именно зимой люди становились добрее, дома теплее, а чай ароматнее. Зимой пробуждались истинные чувства. Метель срывала все маски.
Почему-то именно сегодня она вспомнила одно свое стихотворение, написанное много лет назад.
За окном сумасшедшая вьюга,
Пытаясь хоть кого-то найти,
Хочет вырваться из этого круга,
Где она одна, без любви.
И продолжая угрюмо бежать,
И засыпая снегом пути,
Она устала в жизни страдать.
Она жаждет тепла и любви.
И в редчайшие минуты покоя,
Когда кругом ни души, тишина,
Она несмело ложится у моря,
Чтоб забыться в объятиях сна...
Снится вьюге бескрайнее поле,
Где она не одна... Она с ним!
С милым кружится в танце на воле
И снимает холодный свой грим.
Но проснувшись, встряхнет головою,
Снова двинется в долгий свой путь.
Одинокая, с вечною болью,
Не узнавшая радости суть.
Вероника подняла голову и поняла, что стоит у дверей тира.
"Кажется, мои ноги сегодня сами решают, куда мне идти" - усмехнулась девушка и открыла дверь.
- Ого, какие люди!
- Привет, Женька.
Молодой человек включил свет над стеной с мишенями.
- Ты уже закрываешься? - удивилась Ника, оглядываясь вокруг. Она была так погружена в свои мысли и даже не заметила, что Евгений - владелец тира, стоит уже одетый и с ключами в руках.
- Не страшно, я немного задержусь, - улыбнулся он. - Тебе, видимо, нужнее.
Вероника сняла куртку и бросила ее на стул. Где-то в кармане завибрировал телефон. "А-а-а, потом. Всё это подождет" - подумала она.
- Тебе как обычно? - спросил Женя, протягивая девушке заряженный пневматический пистолет.
Щелкнул выключатель и мишени задвигались. Вероника приняла знакомую позу, прицелилась и выстрелила. Первый кружок, второй, третий. Да, она точно стала стрелять лучше. Расстреляв за минуту всю обойму, она положила пистолет на стойку.
- Мне сегодня надо посерьезнее что-то.
- Винтовка?
- Давай.
Вероника зарядила оружие и начала прицеливаться. Приятная знакомая тяжесть оружия в руках. С ним становилось как-то спокойнее и увереннее.
- Может с упором будет удобнее? - предложил Евгений.
- Это как курить не затягиваясь...
- Понял. Молчу и не отвлекаю.
Девушка стреляла, снова заряжала винтовку, снова стреляла. Каждый раз целясь в новую мишень, она видела перед собой не железную фигурку, она видела свои неудачи, свои несбывшиеся мечты и пустые ожидания.
Ника прицелилась и попала в маленький красный кружок, отчего барабан закрутился.
- Ого! Ну надо же! Я первый раз туда попала!
Вероника отложила винтовку и захлопала в ладоши. Ей действительно стало легче. Выплеснув таким образом негатив, она осознала, что всё снова в ее руках. Она сама вершит свою судьбу.
- Спасибо! - улыбнулась девушка.
- Всегда пожалуйста. Ты знаешь, где меня найти.
Лежа ночью в кровати, Вероника думала о том, что она может больше, если захочет. Она думала обо всех невероятных событиях в ее жизни за последние несколько лет. И благодарила Вселенную за такой шанс. Шанс найти себя.
На следующий день в театре все возбужденно обсуждали новости. Владимир Николаевич решил поставить новую пьесу. "Ромео и Джульетта" в собственной интерпретации.
Пять месяцев постоянных репетиций, примерок, работа с гримерами и парикмахерами. Заучивание текстов по ночам. И снова репетиции. Генеральный прогон. Третий звонок. Дрожь в коленях. Страх. И последняя секунда за кулисами.
- Кормилица! Скорее! Где Джульетта?
- Клянусь былой невинностью, звала! Джульетта, где ты? Что за непоседа?
Толчок в спину, ослепляющий свет прожекторов, секундная остановка сердца и...
- Я здесь. Что матушке угодно?
Автор Оксана Собинина ©
Что вы об этом думаете?