Брендинг. Дизайн логотипа и фирменного стиля. Брендбук
Густеет, оседая, мыслей соль,
покуда мы свой камень в гору катим…
Бесплатна в этой жизни только боль…
За радости — мы позже круто платим.
И.Губерман
Моя бабушка не уставала повторять, что человека можно воспитывать пока он поперёк лавки умещается – как только перестал вмещаться, его уже не изменишь – сформировался. Именно там, в материнской утробе всё для себя решил и….
Можно сколько угодно попыток изменить отношения с женщиной предпринять – итог будет один и тот же, потому, что… короче, потому.
Снаружи многие готовы на ревизию и корректировку действительности, когда внутри буквально всё против этого протестует. Не слышим и не видим. И не пробуйте переубедить.
И все же, и всё же…
Говорят, — попытка – не пытка. Любовь ведь, не вздохи на скамейке, чувства – серьёзное дело, знаете ли.
Два раза мы с Лизой сходились и расходились.
Поначалу вроде всё неплохо выходило: любовь- морковь, безразмерное счастье, дети и всё прочее…
Сгоряча придумали себе замечательную планету для двоих, заселили её чувствами, эмоциями, мечтами, планами.
Видно от сказок и избытка впечатлений тоже со временем устают.
Чудеса приедаются, становятся обыденными, скучными.
Какая романтика, скажите, в том, что просыпаясь, видишь один и тот же основательно надоевший пейзаж, слышишь один и тот же раздражающий голос? Цвета, запахи, тени – одни и те же. А ведь хочется…
Скажете, примитивные мысли? Так это не мои гениальные прозрения, Лизкины.
Не получается, видите ли у неё всё время себя контролировать, уговаривать что-то делать. Не для неё такая бесцветная жизнь. Не для неё!
Семейная жизнь который раз потеряла нежность, интимность, доверительность. Всё опять возвращается на круги своя.
В третий раз.
Из всего, что так или иначе происходило с нами последние пару лет, логично было бы извлечь однозначный вывод: жёнам нельзя говорить правду о себе, о прежней жизни, о друзьях и родственниках, о мыслях и планах.
Никогда.
Даже, если мерещится полная безопасность в дальнейшем, если смеёшься или шутишь, любое слово можно использовать как оружие при умелом с ним обращении.
Верить или не верить в такие чудеса – дело вкуса. Пробуйте сами.
Мы, мужчины, с женщинами решительно различаемся. Не внешне – во всём, потому об одном и том же думаем в разном ракурсе. Последовательность женской логики непредсказуема.
С какого места начнёт строить догадки жена, в какую точку приведут её размышления не просто загадка – лотерея “Спортлото” с одной лишь разницей: именно она крутит барабан и вытаскивает заветные карточки.
Выиграть у шулера, а любой, кто освоил основы розыгрыша по определению аферист, невозможно в принципе.
Женщина с момента рождения усваивает секреты обольщения и навыки психологической обработки мужчин, благо усилий для этого немного нужно: головы у нас две, вместе они не функционируют. Когда одна думает, другая спит или грезит.
Сила плута в его неумеренной жадности, торопливости и некомпетентности, как азартного игрока. Как известно, все мы, человеки, игроки и актёры от природы.
Нет необходимости сооружать силки, готовить изысканную наживку, чтобы жертва до самых кишок заглотила сочную ароматную наживку.
Сям, всё сям. "Не смею требовать любви: быть может, за грехи мои, мой ангел, я любви не стою! Но притворитесь! Этот взгляд всё может выразить так чудно! Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!"
Именно поэтому с женщинами нужно беседовать молча, в крайнем случае ,по поводу и без говорить исключительно комплименты, хотя и такой хитрый ход ничего хорошего не гарантирует.
Самая действенная приманка, на которую мы непременно клюём даже когда сыты – любовь. Хотя, есть сложности. У мужчин тоже есть месячный и сезонный циклы, нужно лишь уметь ими пользоваться: запросто можно нарваться на обратный результат.
У меня и у жены понятия о счастье, благополучии, добродетели не просто разные – полярно противоположные.
Наши мечты и чаяния не следуют параллельным курсом, не пересекаются, если только это не секс, в процессе его немедленной реализации. В момент исступлённого сладострастия мы единое целое.
До точки оргазма. После неё Лиза запросто может вынести мозг.
Серия исступлённых конвульсий, секунды сладких судорог, страстные объятия, иллюзия благодарности, мимолётное счастье…
Лиза снова равнодушна, далёка. Ей скучно.
Мы оказались полными антиподами, существами из параллельных миров, разговаривающими на разных языках, воспитанными в несопоставимых культурных средах.
Это обнаружилось не сразу.
Любой плод должен вызреть.
Правда, когда смотришь на зелёное яблочко через розовые очки, оно кажется спелым и сочным. Отсутствие аромата и каменной консистенции мякоть не смущают.
Влюблённость – такая засада!
Есть нюансы. Гормоны – не всё: генетический код, пресловутые тычинки и пестики, романтическая эйфория, застилающая взор – всё это имеет место, но интуиция и подсознание никогда не врут.
Мы всё-всё изначально чувствуем, знаем.
Это мы, мы сопротивляемся, не хотим ничего видеть и слышать, увы!
“Любимая, я тебя поведу к самому краю Вселенной! Я подарю тебе эту звезду, светом нетленным будет она озарять нам путь в бесконечность…”
Нам кажется, когда сыты и довольны, когда от этого приятного состояния становится лениво, томно и сонно, когда всё уже есть, что это не так уж и здорово – каждый день есть исключительно деликатесы.
Они предаются, чёрт возьми!
Начинаешь задумываться и, о, боже, не совпадает всё-всё: привычки, предпочтения, вкусы, язык жестов, любимые цвета и запахи, не говоря уже о душе и её интимнейших грёзах.
Душа – да, она страдает, томится в тиши одиночества. Ей хронически чего-то самого важного недостаёт.
Когда ты уже получил желаемое, когда оно твоё, с него слетает таинственный флёр, очарование новизны, гипноз, наваждение.
Ты же так этого хотел!
Хотел, мечтал, грезил… вчера. Счастье было таким чудесным, таким притягательно невинным, обволакивающе-завораживающим…
А сегодня!
— Чего я там не видела? Вот у Кольки!
У Кольки – да! У него…
Как не испортиться настроению, как!?
“Я не желаю слышать скрип крыльца. И стук чужих шагов меня не тронет.
И криков одинокого пловца я больше не услышу. Пусть утонут”
— Какое лично мне дело до чьих-то вымышленных достоинств, до чужих, чуждых криков и стонов, — терзаюсь я.
— Сегодня, сейчас, я сыта, благополучна и довольна. И пусть весь мир подождёт, — размышляет Лиза.
Мы упрямо и настойчиво продолжаем чего-то немыслимое, невероятное, запредельное и абсурдное искать, требовать друг от друга понимания, сочувствия, терпимости, одновременно пробуя обнаружить его в других сферах, чаще всего на стороне.
Ведь в чужих руках всегда…
Всегда, всегда, всегда! Да!
Но почему, почему!
Все значимые решения в нашей семейной жизни и их реализацию Лиза, моя жена, перекладывает на меня. Ответственность и полномочия тоже. Она умеет ласково как милый котёночек сказать, — у тебя же лучше получается, милый…
Чего же она оставляет себе, кроме потребностей?
Почти ничего.
Почему я этого никогда не замечал?
Или всё-таки видел, но игнорировал, ибо любовь и всё такое?
Тогда поделом. Нерадивых и беспечных нужно учить, даже лечить иногда.
Спасибо, научила. Впредь буду умнее.
Вот только так ли я понял? Да и понял ли?
Может просто заменил одни грабли на другие, более удобные? Знаете, есть такая “двухлопатная” система непрерывного труда: когда устаёт одна лопата- берёшь другую и трудишься дальше.
Новые кандалы смотрятся куда симпатичнее тех, которые уже натёрли мозоли, но ведь они могут причинить боль гораздо более чувствительную.
Наши семейные дрязги – разные версии одного и того же повтора, ремиксы: Лиза в очередной раз насмерть влюбляется, окончательно и бесповоротно, на всю оставшуюся жизнь, которая, как правило, длится около месяца или немногим более, а заканчивается разочарованием, истерикой и депрессией.
Лиза не взрослеет, не делает выводов, что обрекает семейную жизнь на разрушение: она же девочка.
Каждый раз спускаю сюжет драматической саги на тормозах в нелепой попытке спасти её, себя и семью.
Тщетно. Почему я до сих пор с ней живу, по-че-му!!!
Кто и зачем внушил мне навязчивую доктрину о незыблемости семейных уз, о том, что измена – биологическая необходимость, что таким нелепым способом природа пытается обеспечить постоянство воспроизводства себе подобных?
Бред ведь.
Итог каждого восхождения Елизаветы на Олимп блаженства – оба впадаем в продолжительную депрессию, от которой страдаем сами, мучаем детей.
Немного погодя неизменно приходит новая влюблённость, когда душа основательно устаёт маяться.
Всё по науке: возбуждение – торможение, период покоя и новый цикл.
Бурная любовь после разлуки и ссор – это так естественно, так мило. Тьфу!
После голода всё вкусно.
Медленное затухание чувств, основой которых была новизна и яркость ощущений после размолвки, усиление частоты и числа претензий, неожиданные признания в нелюбви, даже ненависти, истерики и скандалы – это почти норма.
Угроза разводом, неизменная, для острастки, завоевания преференций и выгод, поездка к маме, которая через неделю обязательно отправит дочку обратно, ибо имеет обстоятельный жизненный опыт.
Далее, по возвращении, виноватое лицо, извинения, страстный секс с множеством оргазмов, небывалое хозяйственное рвение, удивительное чадолюбие, более того — имитация тотального послушания.
Я счастлив!
Совсем недолго.
Вскоре супруга опять начинает скучать, забрасывает быт, углубляется в очередную литературно-любовную сагу, тоннами изводит семечки и непрерывно курит, переживая за книжную любовь, представляя себя на месте той… той, недостойной, потому, что она – это не она, не Лиза.
Лиза старательно накручивает врождённую чувствительность, готовую вспыхнуть от любой искры. Впрочем, она сама вырабатывает эротическую энергию, любовный сок и коктейль из феромонов в таких немыслимых количествах, что самцы её биологического вида начинают сходить с ума даже на расстоянии.
Может и я из их числа?
В такие минуты Лизу временно спасает от депрессии кампания близких подруг, сентиментальные разговоры с ними под хрустальный звон наполненных алкоголем рюмок, наркотическое блаженство от лёгкого опьянения и чудесной компании.
Дети в такие дни остаются дома одни, но боятся признаться мне в этом. Рассказать о том, что мамины посиделки продолжаются весь световой день страшно – может наказать.
Мама всегда права, на то она и мама.
Неожиданно к одиноким дамам на запах доступных удовольствий заглядывают немного помятые, но восторженные и любвеобильные субъекты с материальной перспективой продолжения банкета.
Чего ещё надо настоящему, слегка загулявшему по-настоящему мускулинному мужику для полного счастья, кроме музы и…
“Как то ночью с топором к миленькой ворвался в дом. Отрубить хотел с порога счастья для себя немного!”
Или такое – “ Вот это да ! Вот это что то! Вот это зад, вот это вес! … А ведь её имеет кто-то! Не жопа – чудо из чудес ..!”
То не я сочинил, романтик поэтической любви Владимир Крылов, тот ещё специалист по женской части и её практическому использованию.
Помнится, у него было и такое: А ты притворствовать умеешь, – когда в толпе, украдкой от людей, моя меж ног касается твоей – но чувствовать его уже не смеешь! Ведь можно пригубить – меж губ. Ну, сколько можно мять руками. Что выросло случайно меж ногами, давно пора попробовать на зуб…
Или вот это: Эту тайну будем знать только мы с тобой… Просто ты сумела дать как никто другой !!!
Ладно. Не о нём речь, обо мне и Лизе, чёрт побери, которая всю эту лапшу за чистую монету…
Неожиданные визави уверенно и ловко раздают расслабленным алкоголем дамам сальные, но весьма заманчивые комплименты, обещают “море удовольствий” и океан любви.
Врут, конечно, но ведь им приятно.
Далее следует романтический вираж или кураж. Зависит от того, с какого ракурса рассматривать.
Круг замкнулся и готов раскрыться. Пирожки и пончики к услугам певцов любви.
Правда подобная любовь весьма подвержена инфляции: напитки раз от раза становятся дешевле, комплименты грубее, кавалеры запущенней и проще, а прелюдия короче.
Но это уже не важно: лишь бы зелье валило с ног, а девочки раскрывали свои пахучие недра…
Никогда бы не подумал, что самые мрачные и безнадёжные ощущения рождаются от контакта с любимой женщиной, когда, соприкасаясь с ней, понимаешь, что общения, настоящей близости – нет и в помине.
Есть кратковременный физический контакт, только он взаимно ничем не связывает, напротив, разъединяет: словно мы только визуально обитаем в одном измерении, а прочее разминулось в пространстве и времени.
Вот такая несуразная, как арифметика Пупкина, получается физика с тригонометрией, не поддающаяся формальной логике. Женщина и жена есть, но не моя и не со мной.
Кто бы научил справляться с такими парадоксами реальной действительности. Самое ужасное, что жена появляется и пропадает из сферы доступности спонтанно, неожиданно, вдруг, к чему я чаще всего оказываюсь совсем не готов.
Её хаотические как Броуновское движение блуждания в поле видимости делают меня нечувствительным, пассивным. Пришла- ушла… не ко мне и не от меня.
Странно. Мутация какая-то, эволюция наоборот.
После очередного неожиданного столкновения, когда Лиза вывалила на меня накопленный за время духовного и физического отсутствия негатив, я медленно прихожу в себя, вспоминаю заготовленные заранее аргументы и претензии...
Она расторопнее. Лучший способ защиты – нападение.
Поезд обид и обоснований недостойного поведения, ультиматумов и требований скрылся за поворотом событий, моргнул затухающе-красными огоньками, оставив отголоски эха от пронзительного гудка да стука колёсных пар о неровные стыки рельс, лишив даже шанса оказаться с ней в одном и том же купе...
Тем ужаснее, что в это самое время мы спим в одной постели, а иногда не просто спим, потеем, утоляя неуёмную жажду странного сексуального вожделения.
Два совершенно чужих человека сопят и стонут от совместных действий, не испытывая друг к другу даже малой толики уважения и любви.
Мимо нас на огромной скорости проносится собственно жизнь, в которую мы никак не вписываемся, как безрассудный гонщик, закладывающий немыслимый вираж, однозначно знающий, что выйти из такого пике невозможно, что этот заезд закончится на обочине кровавым месивом.
Сила инерции и вера в провидение не позволят лихачу показать свою слабость, а на деле заставят совершить несусветно-дикую несусветную дурь.
Всю жизнь мы откладываем лучшее на потом, когда фортуна сама, без нас соединит разрозненные пазлы в единый рисунок, рискуя не увидеть таковой вовсе: мы не учитываем фактор нелепой случайности...
Хотя... чему удивляться, если сама жизнь случайна и безнадёжна: зародится она или нет знать невозможно. Зато определённо чётко известно, что будет в её конце.
Но ведь это потом и не обязательно с нами...
Сейчас мы с Лизой очередной раз как бы обыгрываем разбор полётов. Она не слышит меня, я её.
Противно и скучно. Жене неожиданно приспичило поговорить о наших отношениях, словно таковые реально существуют, как раз тогда, когда мне это совсем не нужно.
— Отчего всё совсем не так, как хочется? Стараюсь сделать как лучше, планирую наше общее будущее, потом сама же всё порчу да ещё и в драку лезу, доказывая, что права? Я ведь совсем не такая, правда?
Интересное кино. Не такая она! А какая?
— Сама-то знаешь, какая ты, предполагаешь чего-то, хочешь казаться другой или по ушам мне ездишь в очередной раз? Тебе чего сейчас от меня нужно? Не делай из меня идиота. Человек – загадка даже для самого себя. Когда всё происходит как надо, мы этого просто не замечаем. Как биение сердца или дыхание. Вспоминаем, когда что-то не так. Что случилось?
— Вот ты как, святоша, твою мать! Да ты меня просто бесишь. Какого чёрта ты весь такой правильный, а обо мне думаешь, что я полная дура и ничтожество? Да, дура... ну и что с того? Зато не такая, как ты. Мне нравится быть дурой.
— Не знаю, какой я, какая ты. В том и беда что уже не понимаю ничего. Хуже того – убедился окончательно в неспособности контролировать даже свою жизнь. Что уж тут говорить о твоих блядских заскоках?
— Давай, уничтожай меня, истребляй, выжги из меня потребность любить! Можно подумать, ты никогда не ходил налево. Так я и поверила. А-ха-ха!
— Иногда мне кажется, особенно часто после очередных примирений – вот оно, счастье. Сейчас мне так хорошо, что лучше и не нужно, а через несколько дней ясно вижу, что ты опять начинаешь юлить, беситься, срываешься по мелочам, закатываешь истерики, вязнешь в очередном депрессивном болоте и меня за собой тянешь. Думаешь, мне легко? Просто знаю, что основная ответственность в семье – моя. Сам взвалил этот груз, сам и тащу.
— Не много ли на себя берешь, милый? Ответственность у него, тащит, видите ли… А я так, для мебели?
— Теперь и не знаю, зачем ты мне. Наверно Создатель намеренно послал подобное испытание.
— Да что ты говоришь... любимый. Сейчас заплачу от избытка любви и позитивных эмоций. Они просто бурлят во мне, взрываются. Так и хочется съездить тебя по самодовольной роже чем-нибудь тяжёленьким.
— А ты не держи это желание в себе. Возьми и шмякни со всей дури, хотя бы сковородкой. Может, полегчает. Однако не вижу причины для подобной агрессии. Ты кошка, которая гуляет сама по себе. Что тебя-то раздражает, поясни? Может, я чего не догоняю?
— Надо же... мнение моё заинтересовало. Сам целыми днями на своей дурацкой работе, на меня детей своих повесил.
— Наших.
— Я и говорю, ваших.
— Они такие же твои, как и мои.
— Ты мне жизнь испортил. Совратил по малолетке. Надо было тебя за изнасилование тогда привлечь. Рожать заставил.
— Ой ли! Этот вопрос мы обсуждали раз этак с тысячу. Ты ведь понимаешь, что бред несёшь, немотивированную чушь. Да, мы с тобой вляпались с разбега в любовь, очумели от наплыва гормонов, оба ничего толком не соображали. Оба! Ты мне до дня регистрации так и не показала паспорт.
— Кому хочу – тому даю, не твоё собачье дело.
— Вот именно, ничего не изменилось с тех пор. Давала, даёшь и давать будешь, чтобы пролетарии всех стран в одном бублике окончательно воссоединились.
— Не хами, я тебе не бл**ь какая-нибудь.
— Боже упаси, ты предельно честная давалка, просто отказать не можешь по слабости характера. Я, между прочим, не знал тогда, сколько тебе лет. Про изнасилование тебе лучше знать – не мой вариант. Я, как телёночек, только ещё ласковей. Больше могу сказать – это ты флиртовала напропалую, причём намеренно. Ещё в автобусе начала, сама рассказывала.
— Ради смеха, по приколу. Видел бы ты тогда себя. Смехотища.
— Понимаю, теперь можно чего угодно сказать. Все твои обвинения – пустое место. Насчёт работы тем более. Согласен поменяться местами: ты идёшь зарабатывать, я буду воспитывать детей и заботиться о семейном очаге. Так годится?
— Конечно, нет. Я же не лошадь, чтобы пахать на всех вас. Не для того мама ягодку растила.
— А для чего?
— Чтобы жить счастливо. Для чего ещё нужен муж? Женился – будь добр обеспечивать.
— А дети?
— И детей.
— Не морочь мне голову. Семья – это коллективный труд и разум, симбиоз. Я вас содержу, воспитываю детей... готовлю и покупаю продукты тоже я. А ты? Только для постели? Тоже неувязочка. Давай считать твоих любовников, которые помогли отрастить мне ветвистые рога.
— Не докажешь!
— И не буду. Сама всё знаешь.
— Я знаю только то, что живу как в тюрьме: привязана к детям, к дому, к тебе. То ли рабыня, то ли наложница. Мне даже обновки некому показать, кроме подруг.
— Восхищения подруг тебе недостаточно? Мы каждую неделю бываем в гостях. Там мужчины присутствуют. Ну да, они не способны падать в обморок от восторга. Конечно, обидно. Согласен. Хороший наряд по настоящему можно оценить только сняв его с женщины в присутствии постороннего мужчины.
— Хам! Тебе сейчас не хватает лимончика. Слишком довольная у тебя харя. Я хочу жить как люди, а не так, как тебе хочется.
— Эту странную тему мы тоже замусолили. Не представляю, как должны жить эти загадочные люди. Раньше тебе не хватало денег, теперь их достаточно. Какие ещё запросы необходимо удовлетворить, чтобы ты была счастлива? Может тебе на работу пойти? Хорошая ведь мысль. Там и обновки покажешь. Дочь в школе, сын в садике – красотища!
— Я подумаю.
Фрагмент стихотворения:
“Я не желаю слышать скрип крыльца. И стук чужих шагов меня не тронет.
И криков одинокого пловца я больше не услышу. Пусть утонут”
взят у автора на Проза.ру под ником Мать Моржиха
Что вы об этом думаете?