Проводим трансформационные игры в Москве
«Моя дочь в последний раз видела родного отца, когда ей было 4 года. Чтобы вы понимали, сейчас ей 11. Когда малышке было всего 2 года, мы с ним встретились, и он спросил меня, можно ли отказаться от родительских прав, чтобы не платить мне алименты. Я согласилась... Я просто-напросто хотела уберечь свою дочь от лишних страданий. В общем-то, не такая уж большая плата за отсутствие боли и разочарований.Я никогда не врала дочке о том, кто ее отец и куда он подевался. Я всегда отвечала, насколько это было возможно, корректно и честно на все интересующие ее вопросы о родном отце.
Когда нашей девочке было 4 года, муж известил меня о том, что у него обнаружили рак и что он хотел бы увидеться с дочерью.
Я отложила все свои дела, и мы встретилась с ним в парке. Он попросил о двух часах. Но его хватило всего на 20 минут. С того времени о нём не было ни слуху ни духу.
Примерно год назад я встретила нашего общего знакомого, который сказал, что наша дочь очень сильно похожа на нынешних детишек моего бывшего супруга. Он также рассказал, что у моего ненаглядного появилась новая семья. После последней фразы у меня отняло дар речи. А уж каково было это слышать моей дочурке!..
Я решила прекратить этот разговор, и мы с дочерью сели в машину. Ребенок был на удивление спокоен. Она улыбнулась и сказала мне: "Мама, зато он, наконец, научился быть отцом. Это же прекрасно! Я счастлива за его детей..." И это был день, когда моя 11-летняя дочь научила меня искусству прощения».
Что вы об этом думаете?