Тётя Рита, жги!

Проводим трансформационные игры в Москве

Многоизданный прозаик Георгий Ланской поведал мне как-то по-секрету, что на гонорары от изданий и даже переизданий прожить невозможно. Я запомнила... погоревала... сказала себе «придётся работать» и открыла свадебное агентство. 

Ремарка: что такое «гонорары», я представляла смутно, но, прислушавшись к звучанию слова, поняла, что у настоящего автора в качестве составляющей должен, как минимум, присутствовать «гонор». Гонор на латыни - честь, а "по словарю" - «преувеличенное чувство собственного достоинства». Странно, да? Перевели честь с латыни и получилось... 

К чему это я?! Да к тому, что для писателя гонора во мне мало, а желания дважды в год ездить на море - много.

Так вот, случилось мне как-то вести свадебный банкет.  

Жених - скромный умница, невеста - застенчивая красавица! Пара просто замечательная. Без преувеличения - действительно очень приятные ребята. После первой встречи - той, что случается за полгода до банкета - дай, думаю, сделаю им приятное! И попросила мам найти в дачно-чердачных закромах «кусочки детства» сына и дочери. 

Мама невесты пошла простым путём: достала из комода клеёнчатую бирочку, что нам в роддоме бинтиком привязывают к ручке для обозначения и опознания личности, и сунула её в конвертик - вот, мол, детки, подарок вам на свадьбу (в довесок к квартире и Хундаю). 

Кстати, меня ещё в подростковом возрасте смущало такое несерьёзное отношение (нет - не к подаркам-Хундаям-квартирам) к новому человеку: привязали к ручке-ножке вновь прибывшего кусок клеёнки с акушерской неразборчивой каракулей - и всё! Получите! Первый документ!  Загран-паспорта с визами на границе потом всю жизнь проверяют-перепроверяют - тот ты, за кого себя выдаёшь, или прикидываешься?! А на входе в мир риск перепутать тебя с чьим-то плохосделанным ребёнком куда больше, а меры предосторожности - ну, просто нулевые. Хоть бы татушку какую набивали...

Но я сейчас не про роды - про них потом - я про свадьбу.

Если невесту в роддоме и подменили, то мать пребывала в полном неведении. Оттого, пьяненькая и счастливая, она беззаботно поразмахивала каракулевой бирочкой-клеёночкой перед носом жениха пару минут и села дальше контролировать много-пьющего мужа.

А вот родительница жениха оказалась женщиной ответственной, плюс к тому - ещё и сентиментальной. 

Гремучая это смесь, скажу я вам. Кто сталкивался с такими личностями - тот знает: для них выбрать открытку ко Дню Рождения сотрудницы из планового отдела - всё равно, что организовать, провести и отсудить конкурс стихов на форуме. (Кстати, обещанный диплом Эксмо мне так и не прислали... но я не гордая, подожду ещё пару лет).

Так вот,  поехала та самая мама умницы-жениха в деревню, где в сельской школе любимый сын восемь лет получал тумаки и знания (порядок слов не путать), и нашла там то, про что Лёшка и думать забыл.

И настал час икс. И со слезами счастья на глазах (и гипюрово-драпированной груди) стала она держать речь.

- Мой Лёшик всегда был мальчиком порядочным, романтичным и очень творческим. И сегодня, пользуясь случаем, я представлю одно свидетельство...

При виде обшарпанной общей тетради с обложкой агрессивно разукрашенной синей пастой, жених встрепенулся и заёрзал на стуле.

Но мама этого не заметила: воодушевлённая находкой сыновней нетленки и возможностью явить миру творчество любимого отпрыска, она вообще была не в состоянии что-либо замечать. 

И перемежая речь волнительными взвизгиваниями и всхлипываниями, маман продолжила:

- Когда нас попросили принести на свадебный банкет что-то связанное с детством Лёшика...

Лёшик дёрнулся, схватил изуродованный кружевом и бисером бокал и... потянувшись к Бордо, залился им в прямом и переносном смысле.

- Я всегда знала о творческом дневнике сына, - не унималась не прозревшая на фоне безудержного личного счастья мама. - Точнее, догадывалась. И перед сегодняшним знаменательным событием съездила на нашу малую родину! И, вы не поверите, нашла на чердаке тот самый «кусочек Лешиного детства».

- Мама! Не надо! - взревел бордовый Лёшик.

- Тётя Рита, жги! - заорал свидетель. - Там самое интересное с середины начинается!

Как выяснилось позже, свидетель был одноклассником Лёшика, и о творчестве друга знал не понаслышке.

Свадьба оживилась. Поздравление родителей на банкете перестало быть скучной формальностью и грозило перерасти в... 

И тут я увидела лицо жениха. 

Мне стало страшно. 

По-настоящему.

А маме нет:

- Лёшик, я никогда не позволила бы себе читать чужие письма, а тем более дневники, - и мама прижала к груди синюшную тетрадку со страшной рожей на обложке. - Я и не читала. 

Жених выдохнул и обмяк.

- Но сегодня рядом с тобой та, что согласилась стать твоей судьбой! Та... 

Мама захлюпала носом и сделала шаг в сторону невесты.

Лёшик встрепенулся. Он судорожно вскочил со стула... но свидетель с силой дёрнул его за рукав, отчего тот затрещал. 

- Тёть Рит! Третья страница с конца! Там Лёха дал джазу! 

И свидетель-друг-одноклассник обнял жениха так, что тот не удержал равновесия и... шмякнулся в объятия невесты, которая тут же принялась целовать свой бриллиант. 

- Сынонька,- продолжила ещё более "растрогавшаяся" мамаша. - Отныне, в знак того, что у вас с женой не будет никаких тайн друг от друга...

Невеста всхлипнула и синхронно с мамой размазала слёзы счастья по лицу и шее. 

- Тётечка Риточка, я вам обещаю - не будет! 

Невеста поискала носовой платок, не нашла его, вытерла нос ладонью и протянула её за дневником... 

- Сегодня я передаю эту реликвию... - не унималась мама.

Лёшик побледнел. 

Сильно.

- Стойте! - вскричала я. 

Поняв, что пора переводить управление банкетом в ручной режим, я дёрнула дневник ровно в тот момент, когда Лёшик решал - упасть в обморок или расквасить физиономию свидетелю, а влажные пальцы мамы и невестки сошлись в районе носа страшной синей рожи на обложке:

- Да стойте же вы! - завопила я. - Не по сценарию!

И, выдернув дневник, чуть не завалившись на свидетеля (вечно это "чуть" мне мешает!).

- Позвольте мне на правах ведущей банкета... 

- Один ноль, - шепнул мне свидетель и... почему-то подмигнул. - Пока в твою пользу.

Заворачивая на ходу Лёшкин дневник в рушник из-под каравая, я несла какую-то ересь:

- Молодая семья начинает писать свою счастливую летопись, и собирать свой счастливый семейный архив! Так пусть эта реликвия, - краем глаза узрев поднимающегося из-за стола свидетеля, я рванула прочь в направлении сцены. - Останется сегодня непрочитанной!

- Блин! - возмутился чудом не расквашенный одноклассник и плюхнулся обратно на стул. - Там у Лёхи про сиськи такие стихи были! 

- Я сказала "непрочитанной"! - выкрикнула я уверенно с безопасного расстояния. - Чтобы стать ещё более ценным подарком на свадьбе уже ваших детей! Так давайте поднимем бокалы за...

- За размножение! - заорал свидетель. - Лёха в этой тетрадке в пятом классе классный рассказ про это написал!

- За творчество! - закричали родственники.

- За Лёху! - подхватили друзья.

- За писателя... - добавил разочарованный свидетель. - Еп тать.