Без свидетелей (третья часть)

Проводим трансформационные игры в Москве

Глава 3

Отец, большой начальник в госкорпорации, мечтал о сыне-дипломате, а сын мечтал о шоу-бизнесе и пел в мальчишеской группе. «Тьфу, клоун!», - с досадой сплевывал он через плечо, презрительно глядя на выступление сына по телевизору: хорошенькие, как на подбор, мальчики пели бессмысленные песенки, кривлялись и вытанцовывали чёрти что. И это будущий дипломат? Да срочно его в армию, в тьму-таракань, степь, пустыню, ледники – куда угодно, лишь бы выбить эту дурь из башки! Так Стас по папину хотению и по его велению оказался на самом дальнем рубеже отечества - российско-китайской границе, где бессмысленными часами печатал на плацу строевой шаг и громко, так, чтобы китайцы по ту сторону границы устрашились, орал во все горло «На границе тучи ходят хмуро, Край суровый тишиной объят. У высоких берегов Амура Часовые Родины стоят». «И что изменилось?» - шутил Стас. – «Ничего! Снова песни, и снова мальчики».

Отец ждал от армии перемен к лучшему, а сын и в армии организовал самодеятельность. Он быстро нашел контакт с начальником клуба старшим лейтенантом Башкировым и уже через месяц после проведенного «кастинга» в дивизии был создан ансамбль песни и пляски. «Хор крепостных графа Башкирова», - снова острил Стас.

Вообще, он оказался на удивление харизматичным балаболом, в котором странным образом уживались цинизм и добродушие, надменность и общительность. Димка успешно прошел отбор в ансамбль, был зачислен в «Хор крепостных» и  сразу попал под обаяние москвича.  Он слушал его рассказы о богатой жизни в столице как о жизни на другой планете. Дорогие машины, красивые девушки, ночные клубы, пентхаусы и особняки, травка и кокаин, шампанское и вина аж по пятьсот евро за бутылку (да ничё особенного, голова просто на утро не болит), яхты и частные самолеты, Лазурный берег и Ибица и много, много известных имен… Такое Димка разве что в кино видел, а здесь сидит рядом человек, наследный миллионер, ест с тобой из одной кастрюли перловку с вареным салом вместо мяса и вот так запросто рассказывает о том, как беспечно он жил на гражданке.

Зимин мечтал попасть в Москву и завидовал Стасу. Но не той завистью, что «отмутузю его на хрен», а той, что «хочу так же, как он». А почему бы ему и не рискнуть попытать счастья в Москве? Что он теряет? Да ничего. У него вообще ничего нет, кроме места на кладбище, где похоронены бабушка с дедушкой и маленькой двухкомнатной коробочки, где  живет с мамой.

В армии Зимин старательно учился всему, чему мог. У Стаса - танцам и пению, у Башкирова, закончившего музыкальную школу по классу фортепиано – игре и музыкальной грамоте. Получалось у него хорошо. Даже очень хорошо. Так хорошо, что однажды перед дембелем Стас предложил: «Слушай, Димон, а не перебраться ли тебе из своего Засранска в Москву? Я помогу на первых порах, познакомлю с нужными людьми, а там уж все будет зависеть от тебя». На том и порешили.

После демобилизации Димка вернулся домой и стал ждать звонка Стаса. Но для себя он твердо решил: даже если Стас не позвонит, он все равно уедет в Москву работать, учиться, добиваться успеха. Упорства и характера ему не занимать. Но Стас позвонил и вот кто знает, не встреть он этого мажора, нарисовавшего ему картины красивой жизни и наобещавшего с три короба, так, может, и не случилось бы беды. Жил бы себе человек и жил спокойной, неприметной жизнью: работа-женитьба-дети-внуки-пенсия-дача-стук-стук гвоздиками о крышку гроба-конец скучного фильма, безвестным режиссером которого был сам. Но Зимин хотел вырваться из серости и прожить яркую жизнь.  И все у него получилось – вырвался, прожил. Только вот стук гвоздиков над ним раздался слишком рано, и фильм оборвался на середине, в самом интересном месте. А кто знает, что лучше: посмотреть интересный фильм до половины или досмотреть длинный и скучный до конца?

Стас позвонил в декабре, сказал, что одной довольно известной певице М. требуется в группу танцор и, если Димка приедет, он представит его эстрадной диве. Сам Стас «выбыл из игры»: батенька приставил к нему охранника и под его бдительным оком Стасу предстояло закончить два последних курса МГИМО и вступить на лощеный дипломатический путь в какой-нибудь благополучной стране, например, в Великобритании. Так обещал папенька. Честно говоря, охранник был уже не нужен. Армия неплохо вправила Стасу мозги: в одном месте он увидел столько инертных и недалеких людей, что сразу захотел учиться, чтобы не дай бог когда-нибудь не оказаться в их безликом круге. Уж у кого-кого, а у него для этого были все возможности, и он решил их использовать. Прав был отец: армия хорошенько вправила Стасу мозги, там он увидел другой мир и испугался потерять свой. На то и был расчет практичного отца.

А Димка под тяжелые вздохи матери стал собираться в Москву.

• Ты, сынок, конечно, езжай! Езжай. Я все понимаю, надо попытать счастье, что тебе здесь делать с твоими способностями. Только боюсь я: в Москве этой ведь каждый за себя, а ты такой добрый, доверчивый, вдруг обманут тебя, втянут во что нехорошее? Молодой ты еще! – Она покорно утирала редкие слезы – будто кран какой открыли у нее в голове, и он все время подтекал. 

Повод для тревоги у нее был весомый. Вот также, как сейчас сын, уехал семнадцать лет назад за хорошей жизнью ее муж – отец Димки. Уехал – и не вернулся.  Пропал в прямом смысле слова. Позвонил, что добрался, устроился работать на какой-то стройке и все – пропал без вести человек. Ни в мертвых его нет, ни в живых не числится. И она – ни вдова, ни замужняя жена. А ведь какие планы они строили! Перебраться в Москву, зажить по-человечески, ходить в театры, музеи, дать сыну хорошее образование, женить, внуков растить – чтоб все, как у людей было: спокойно, достойно, с достатком.

Ох, сколько слез она выплакала в те первые годы, сколько сомнений пережила и обиды натерпелась. Народ ведь у нас какой: охотнее верит в плохое, чем в хорошее. Придет человек на работу с синяком, так ни одна собака не поверит, что он упал или ночью неосторожно в дверь вписался. Так и с ней вышло: за спиной шептались, что муж устроился в Москве, да и бросил ее с сыном. Со своим самоваром, мол, в Тулу не ездят…

А теперь вот и Димка собрался в Москву. Ох, не случилось бы с ним какой беды! И парень этот, сынок богатеньких родителей, не нравился ей. Не втянул бы он ее простодушного сына в какую авантюру. И этот шоу-бизнес не давал ей покоя… Там же все пьют, наркотики употребляют или вообще гомиками (прости, Господи!) становятся. И что это за профессия такая для мужика – танцевать?! Куда только мир катится? 

Но Димка уверял ее, что за зиму осмотрится, а весной поступит в вечерний институт, ну а подтанцовка – это просто работа, за которую платят хорошие деньги, не собирается он всю жизнь танцевать.

• Дим, а, может, лучше в Хабаровск или Владивосток поедешь? Все поближе будет. На что тебе эта Москва сдалась, а, сынок? – спрашивала она без особой надежды.
• Ну мамуль, ну сколько можно одно и тоже? Никуда я не денусь и во все тяжкие не пущусь. Не бойся ты! Я же понимаю, что у меня есть ты. Теперь я буду нести за тебя ответственность. Вот устроюсь в Москве, начну зарабатывать, и ты обязательно приедешь ко мне, походишь по театрам, выставкам. Я куплю тебе билет на твою любимую Доронину.

Она оглядывала крепкую, возмужавшую фигуру сына, любовалась чуть рыжеватой щетиной на небритых щеках, светлыми кудрями и сердце ее сладко и горько щемило: весь в отца. В браке она прожила пять счастливых лет и в душе, как икона в красном уголке, муж всегда стоял на почетном месте. И Димку она всегда равняла на него, не давая поводов думать, что отец бросил их. Не бросил. Пропал. Какая-то страшная беда с ним случилась, иначе они были бы вместе.

Не похоронив мужа, она так и маялась: то верила, что он жив, то верила, что мертв. Иногда он мерещился ей в незнакомых мужчинах: то лицом, то фигурой, то походкой они были похожи на ее Костика. Хорошим человеком был ее муж. Говорят, время лечит. Глупости какие! Нет, время просто затягивает рану, а рубец остается, а под ним ткань немеет или болит. Она посмотрела на фотографию мужа – молодой, смеется гордый, что рыбину в пол своего роста поймал - и мысленно обратилась, к нему, как к ангелу-хранителю: «Не дай сыну пропасть! Помоги, будь рядом!»

Что меня всегда удивляло в Димке, так это его доброта. Вот скажите, зашел бы другой двадцатилетний парень проститься с какой-то там третьеклашкой, которая вбила себе в голову, что он ее брат?  А Димка зашел.  На улице было аномально холодно: минус  тридцать. Птицы камнями падали с неба. Мы с подружками отогревали их в подъезде под батареями, но ни одну не могли оживить, поэтому каждый день в те лютые морозы мы выдалбливали в затвердевших сугробах маленькие могилки, хоронили оттаявшие тушки и мастерили из веточек крестики над ними.  

И вот в этот холод Димка не поленился прийти ко мне. Помню, как открыла дверь, а на пороге стоит он – большой, с веселыми голубыми глазами, пунцовыми от мороза щеками и застывшими от горячего дыхания ледяными бусинами на шарфе.

• Привет, сестренка! Я пришел сказать тебе до свидания! Завтра уезжаю в Москву.

Он вошел в коридор и внес с собой холодный, острый запах высушенного на морозе белья.  Знаете такой?  Хрустально чистый и свежий? Так пахло в тот год мое счастье.

• Что ты замерла? – рассмеялся Димка и легонько щелкнул меня по носу. – Чаем напоишь или так и будем в коридоре стоять?

Мы пили чай на кухне, а Димка рассказывал, как он долго, целых шесть дней, будет ехать на поезде почти через всю нашу страну, увидит много городов и людей и это будет интересным приключением. А потом он приедет в Москву и пришлет мне открытку по почте. Но случится это не скоро. Может, через месяц, когда он устроится в столице.

• А ты пока хорошо учись. Вот закончишь школу, и приедешь ко мне в Москву поступать в институт.
• Я не могу в Москву. А как же Ба?
• А ты это и для себя, и для бабули сделаешь. Ба ведь будет уже старенькая, и ты должна будешь заботиться о ней, помогать ей. А чтобы помогать, нужно зарабатывать деньги. Чтобы зарабатывать деньги, нужно получить хорошую работу. Чтобы получить хорошую работу, нужно иметь хорошее образование. Чтобы иметь хорошее образование, нужно поступить в хороший институт, а чтобы поступить в хороший институт нужно что?
• Что?! – переспросила я.
• Это ты мне теперь скажи.
• Хорошо учиться?
• Правильно, молодец! Нужно обязательно хорошо учиться. Вот это и есть сейчас твоя главная задача, сестренка. Ты хорошо учишься? Тройки есть в четверти?
• Нет, я вообще-то отличница, у меня только по физкультуре четверка. Хочешь, я тебе дневник покажу?
• Не надо. Я верю тебе.
• Дим, а ты когда снова приедешь?
• Не знаю, Танюшка. Может, через год приеду маму и тебя проведать.
• Ого, как долго! Это ты опять, как в армию уйдешь!

 Димка рассмеялся и во рту обнаружилась пропажа одного зуба – издержки армейской службы.

• Дим, тебе нельзя в Москву без зуба. Так некрасиво.
• Ничего, заработаю денег и первым делом вставлю зуб, глазастая ты моя.

На следующий день Димка уехал в Москву, но добрался он до нее только через месяц. В дороге, как он и говорил, с ним случилось приключение.

(продолжение следует)

Дорогие читатели! Если вы хотите прочитать предыдущие части, нажмите на мою аватарку, чтобы перейти на мою страницу. Там в разделе «Посты» (идет сразу после «О себе») вы найдете первые главы "Без свидетелей" и другие мои рассказы.