Букет эмоций

Брендинг. Дизайн логотипа и фирменного стиля. Брендбук

    В школе Ромка числился записным ботаником.

    Увлечением его были физика и математика. Олимпиады, конкурсы, диспуты, лекции и задачи, задачи без конца и края.

    Он был по-настоящему одинок. Правда, совсем не тяготился этим. Друзей не имел и не искал. Зачем?    Однако, как и все мальчишки, бывал на школьных вечеринках, концертах. Иногда посещал танцы. И девочки им интересовались. Заметьте, не он ими, а совсем наоборот. Парень-то интересный, рослый, ухоженный, с волевым лицом и крепким телосложением.    Мама его, Софья Терентьевна, швея. Работает на дому, обшивает весь истеблишмент в посёлке. Свадебные и выпускные наряды, костюмы для самых-самых, её рук дело. Мастерица-кудесница.

    Естественно, Ромка всегда был в обновках. Да каких... закачаешься. Только ему эти изыски были "по барабану". Вот, если бы книжку по программированию, тогда, да...   “Шмотки важны для балбесов”. Это не я сказал. Ромик так думал.    Девочки то и дело пытались с ним знакомиться. Он непременно улыбался, кивал головой и... исчезал. По-английски, тихо, бесшумно.    Иногда, правда, танцевал. Когда проявляли крайнюю настойчивость.

    Получалось у него это из рук вон плохо. То и дело мальчик наступал на ноги партнёршам, краснел от своей неуклюжести, извинялся и старался незаметно ретироваться.    Однажды в школу пришла новенькая, Аська Малькова. Вся такая воздушная, гибкая, ловкая, энергичная, яркая, светящаяся. Не девочка — мотылёк.

    Перемещалась девчонка в пространстве, как ртуть, ни минуты не ведая покоя. Улыбка не сходила с её лица.

    Глаза цвета спелого гречишного мёда в половину лица, остроумие. Изящество, грация и море обаяния.

    Про таких девушек, говорят — кровь с молоком. Точёная фигурка, весьма заметные холмики грудей, упругая попка. Но, это, конечно, на любителя.     Она и вела себя соответственно, не принимая никаких возражений, если чего-то хотела. А хотела она всегда и много.    Разговаривала  громко, уверенно, как обычно общаются учителя с учениками.

    Язычок у Аськи скорый и чрезвычайно острый. Всех говорунов и охальников буквально за неделю поставила на место.    Старшеклассники, из тех, что успели созреть, добивались её благосклонности довольно яростно, на конкурентной основе, нередко выясняя отношения после уроков на спортивной площадке один на один.

    В числе боевых трофеев были разбитые носы, брови и даже выбитые зубы.    Аська была непреклонна, не принимая ничьих ухаживаний. Зато с нескрываемым интересом засматривалась на Ромку. Дело вкуса.    Несмотря на сидячий образ жизни ботаника, юноша мог похвастаться атлетическим торсом и рельефным прессом. Он запросто крутил солнышко на турнике,  на кольцах и вовсе показывал мастер-класс.    Ростом Ромка довольно высокий. Пружинистая походка, ловкие движения, выразительный взгляд. Правда, выражение  лица обычно озабоченное, отвлечённое.

    Он редко находился там, где пребывало в данное время его тело. Решал в уме некие проблемы, которых не существовало в реальном мире.    Каким он был на самом деле, никого не интересовало. Ботаник. С такими не интересно.    Зато Аське во что бы то ни стало, хотелось заглянуть в его внутренний мир.

    Не удивляйтесь, она входила в немалое число девушек-скороспелок, которых интересовал по большей части не только и не столько духовный мир, как реальное предназначение некоторых биологических приспособлений.

    Внутренний мир по её понятиям находился в том числе и под одеждой. Если говорить конкретнее, между ног.    Она мечтала о Ромке, как о мужчине, представляя, как должно происходить соитие их юных тел.

    Знания её по этой части, были незначительны и фрагментарны, поэтому фантазии отличались инфантилизмом. По большей части её информировали подруги, которым посчастливилось...

    Бес его знает, что там было и не было на самом деле, но хвастовства хватало.    Они делали большие круглые глаза, как в мультфильме про Настеньку, надували щёки, растягивали губы, отчаянно сопровождая повествование неопределёнными, но весьма  непристойными жестами и вибрирующими звуками, видимо изображая крайнюю степень удовольствия.

    Из словесных характеристик любовных упражнений Ася поняла, что это можно выразить как восторг, парение и шикарный букет разноцветных эмоций.    Букет интересовал её больше прочего. А раз так, она выбирала для своего пестика лучшую из тычинок.    Выбор Ася сделала, поэтому и взялась за претворение в жизнь своего желания или вожделения. Впрочем, это не так важно. Мечта, одним словом.    Как член школьного комитета она организовала тематическую  встречу с местным поэтом, после которой намечалась танцевальная вечеринка. Присутствие всех старшеклассников обязательно.    Дальше, дело техники. Танцы начались с белого танца.

    Ромка моментально угодил в западню. Девушка прижала партнёра к страстному торсу и не отпускала до конца вечеринки. Он хотел было воспользоваться привычной техникой, отдавив, почти сразу после начала танца Аське ногу. Но девушка, не сдалась, вытерпев и это, причём  дважды.    Ромке, конечно, было стыдно намеренности грубых действий, но терпеть над собой насилие не хотелось.

    Танцевали они молча. Ася то и дело предпринимала атаки: клала голову ему на плечи, обнимала слишком тесно, намеренно тыча в парня упругой грудью, тёрлась о его лицо бархатной щекой, щекотала пальцем ладонь, дышала в ухо…    Ромка, был в отчаянии. Не сказать, что девчонка ему не нравилась. Она была хороша, духовита, вызывала некое шевеление, даже подняла его рейтинг, но всё это не входило в его планы. Любовь в них никак не вписывалась.    Нужно было поступать в институт, учиться на программиста. Ещё он писал компьютерную программу, которая занимала все мысли. А тут... Совсем некстати.    Правда, организм парня был с этим не согласен, посылая сигналы, противоположные его мнению. Тело бунтовало, выражая протест за протестом всплесками эмоций, наполняя отдельные сосуды чрезмерным избытком крови.    Аська это сразу приметила, даже потрогала тайком, что вызвало на лице партнёра бурю противоречивых переживаний, которые он ловко закамуфлировал под негодование.    После танцев пришлось провожать. Она уверенно и твёрдо держала его за руку. Отчего-то это было невыносимо приятно.

    Её ладошка была горяча, прикосновение притягивало неодолимым соблазном, манило. Ему даже подумалось о большем. Мимолётом, как некий недосягаемый, но весьма искушающий бонус.    Внутри всё напряглось, приподняв рычаг, который ёкал и намекал. Только Ромка не знал, чего ему нужно, этому строптивому отростку. Вот так попал!    Аська затащила его в подъезд и сходу присосалась к губам, неловко тычась носом, сопя и задыхаясь, но в итоге получилось офигенно.

    Сладострастное возбуждение с трудом не заставило Аську скакать от радости, что она никак не могла себе позволить: не девочка всё же. То есть совсем наоборот…— Ну, ты и ловелас, — сказала она с восторгом, — не успел познакомиться и сразу такое, — хотя сама являлась инициатором. —  Где ты так целоваться научился? Наверно у тебя девчонок до меня целый табун перебывал?    Ромке было обидно, ведь она сама...

    С другой стороны, поцелуи, причём с девочкой, за которой ухаживают, чуть ли не все одноклассники, это сектор приз.    Он был горд собой. Ромкина самооценка моментально взлетела на недосягаемую высоту. Парень сделал вид, что это ему вполне привычно и чмокнул Асю в губки ещё раз. Затем прижал, нагло положив руку на грудь, причём ощутимо притиснул спелое яблочко, пошарив в закромах. Ощутил при этом биение сердца и осмелел вконец. Можно. Теперь всё можно!    О своём, чем он был озабочен ещё недавно, думать не хотелось. Сознание, вслед за сердцем, выпрыгивало из груди.

    Его мозг пылал. В этот миг он не мог думать о чём-то ином, кроме Аськи и отдельных её соблазнительных модулях, которые манили и требовали индивидуального обхождения.    Да она же красавица. Почему раньше она такой не была? Такого совершенства, никогда прежде ему не доводилось лицезреть, тем более трогать.    Утром Ромку у подъезда встречала Ася.

    И на следующий день тоже.

    В школе они теперь сидели вместе. На переменах удалялись к дальнему окну, шептаться. Вечера проводили в парке и на озере, стараясь уединиться.    Аська говорила, говорила, говорила…

    Ромка обнимал и целовал молча.    Разговоры девушка вела всё больше о любви. Сначала намекала на возможную близость, потом подталкивала к ней. Но Ромке было страшно.

    Она рассказывала, что секс...    Короче, про восторг, парение и тот самый разноцветный букет эмоций.

    Ромка слышал этот сбивчивый, чересчур страстный сюжетный ряд  уже в сотый раз, но держался. Зайти так далеко было выше его понятий. Другое дело страстные поцелуи.

    Но однажды Ася сказала, что отправила родителей на концерт. Их не будет как минимум три часа. Можно успеть  всё-всё. Ну, чуточку, только попробовать.— Аська, ты сумасшедшая. Я же не умею. Сначала нужно подготовиться. Прочитать хотя бы.— Ничего страшного, я тоже не умею. Научимся. Не боги горшки обжигают. Девчонок тоже никто не учил, между прочим. Побежали скорее. Время идёт.    Они стремглав помчались домой.

    В голове у Ромки стучало кувалдами. Он был ошеломлён и испуган. Как же так? Почему он идёт у Аськи на поводу. А если их застукают?    Дома Аська моментом выпрыгнула из платья, отбросила туфли, немного повозилась с колготками, сорвала одним резким движением бюстик и предстала перед парнем... в ажурных, полностью прозрачных, малюсеньких трусиках. А там…  

  Челюсть парня вывалилась на пол, во всяком случае так ему показалось.

   Он стоял и дрожал, как осиновый лист, не в силах сдвинуться с места. Девушка даже не закрывалась. Ромка видел всё-всё, каждую выразительную деталь, совсем непохожие на мужские.

   Малюсенькие груди с торчащими тёмными сосочками, гладкий животик, тёмный треугольник внизу, славные округлости, талия, которую так хотелось обхватить ладонями.

    У Ромки закружилась голова, изо рта потекли слюни. Дотронувшись пальцем до соска он моментально вспотел.

   Аська! Боже мой! Она моя, вся. И там, тоже.    Впрочем, что находилось там, он даже не представлял. Разве что на картинке однажды видел, но не очень отчётливо.    Девушка с негодованием посмотрела на растерявшегося Ромку и начала сдёргивать с него одежду.

    Задача оказалась не такой простой, как представлялось. Мужские вещи застегивались и одевались совсем неправильно с женской точки зрения. Однако она справилась.   Свои трусики Ася сбросила заранее, экономя время. С Ромки стянула исподнее у постели, зардевшись от созерцания желанного, но весьма загадочного явления, похожего на рычаг.

   Вот это оно и есть? Бр-р-р! Не такое она мечтала увидеть. Не такое.    Своя кровать показалась Аське маленькой, негде развернуться.

    Она постелила простыню на родительской двуспальной постели, где достаточно места, чтобы совершить долгожданное таинство.    Ромка стоял истуканом. Пришлось ронять его на кровать, как ваньку-встаньку.

    Совсем телок. Ася внимательно посмотрела на приспособление, которое сейчас ей предстояло опробовать. Ничего впечатляющего. А рассказывали-то!    Ладно, разберёмся, подумала она и побежала выключать свет, сверкая аппетитными ягодицами.    Мальчишка дрожал всем телом, опасаясь за свои способности. Он даже плавать не умел, а тут. И сказать стыдно, засмеёт.

    Ну и чёрт с ним, наконец, решился парень. Некогда разводить сантименты.

    Аська вцепилась в его рычаг, который никак не соглашался со своим предназначением. Испугался и спрятался. Это не входило в её планы.

— Да вставай же ты, чёрт! Чего развалился?    Аська принялась реанимировать то, чему надлежало иметь твёрдость характера, но оно сопротивлялось, не желая наполняться желанием.— Ну, наконец-то, — через некоторое время закричала она, ощутив вожделённую плотность и желанный объём. — Ого! Про такой, мне и рассказывали. Да не лежи ты, как пень. Действуй. Делай же, что-нибудь, Ромка, мужик ты или нет? Я сейчас заплачу. Я что, всё сама должна делать?    Аська легла на спину, раскинув ноги, но не отпустила то, что должно было принести восторг и парение.    Ромка забрался меж её ног, встал на колени и опять застыл. Было до жути страшно.— Ну, же, вставляй.— Как, куда?— Вот сюда, — девушка взяла его руку, раскрыла интимные губы и направила во влажную тесноту его палец.    Ромка отдернул его, поднёс к носу, понюхал, затем лизнул... его передёрнуло. Но природа не отступала. Процесс пошёл, его ничем уже невозможно было остановить.

    Юноша залез рукой в отвёрстую влажную пасть и чуть не потерял сознание. Оно было живое, скользкое и очень упругое.

    Неведомая глубина манила, требовала наполнения. Как в неё войти было неведомо. Аська заметно нервничала, но готова была на всё.     Ромка напрягся, потрогал своё, мужское. Оно стояло, ждало и рвалось в бой. Попробуй не уступить такому напору. Природа сама заявила о желании. Оказалось, что всё просто. Он откуда-то всё знал изначально.    Он, наконец, решился, направив это вздувшееся животное в ожидающую его бездну.    Вожделённая, зовущая влажная глубина оказалась неприступно плотной. Он уткнулся в упругую преграду, слегка помог пальцем, продвинулся ещё чуточку.

    Напряжение внизу живота росло и разрывало тело на части. Ещё немного и внутри что-то лопнет. А ствол никак не хотел продвигаться в пещеру тайн.    Парень надавил на рычаг всем телом, провалившись разом до самого основания. Аська охнула, конвульсивно дёрнулась, но смолчала.    Непреодолимо захотелось двигаться.

    Ромка уже не мог сопротивляться желанию проникнуть  внутрь девичьей тайны целиком, заработал тазом, вгоняя поршень быстрее и глубже.    Сделать он успел не более пяти фрикций. Девушка охнула, выгнулась, поджала под себя ноги, переместив ступни на Ромкину грудь, и с усилием толкнула его.    Парень моментально оказался на полу, грохнувшись, головой о край журнального стола, очень больно.

    Поршень, тем временем, продолжал по инерции своё поступательное движение, исторгая из чрева липкое содержимое энергичными толчками. Семя под давлением ринулось прочь, вызвав конвульсии и невыносимо приятные ощущения.

    Ромка застонал, одновременно от боли и сладострастия.    Аська закричала, вскочила с постели, моментально включила свет.

    Её ноги блестели потёками крови.

    Ромке она  предстала прелестной феей, но злой, как фурия.    Первое, что девушка сделала, засветила Ромке всей пятернёй наотмашь по физиономии, так, что у него загудело в голове.— Идиот, мне же было больно! — кричала она, разглядывая свою мокрую серединку.

    Ромка, глядя на рваную рану между ног прелестницы вспомнил про букет эмоций, о котором Аська мечтала и за который только что он получил по морде.     Взгляд девушки упал на белый персидский ковёр, привезённый родителями из-за границы, на котором блестели густые струи мужского секрета. Она застонала, сжала кулачки и зло посмотрела на обидчика.

    До прихода родителей осталось меньше часа. Дальше, она увидела лужицу крови на простыне и родительском покрывале и не на шутку разревелась.

    Это была катастрофа.

    Вот где настоящий восторг и парение, злорадно подумала она, принявшись за безуспешную попытку ликвидировать "следы преступления".    Не тут-то было. С простынёй оказалось просто. Застирали, высушили утюгом и всё.    Покрывало замыли порошком и тоже погладили. Почти нормально.

    Ковёр никак не поддавался.    Аська голышом стояла на коленях и оттирала с остервенением сперму.    Её острые груди потешно, весьма эротично болтались из стороны в сторону. Их ужасно хотелось потрогать. Ещё бы, эти холмики не просто божественны, они настоящее  произведение искусства.    Слегка отвисшие после недавней эрекции набухшие половые губки манили неодолимой похотью, которая вдруг проснулась у Ромки. Вновь восставший бронтозавр заявил о себе, не желая признавать аргументов против повторения процедуры повторно.

    Теперь устоять против веления природы было невозможно.    Ромка подполз к Аське сзади, прижался к выпуклой, такой родной теперь попке и с силой вогнал рычаг в самую сердцевину, даже не помогая на этот раз руками. Да так ловко, словно тренировался не один месяц.

    Аська прогнулась, ойкнула, застыла на мгновение, но немедленно выскочила из-под него и принялась хлестать по лицу мокрой тряпкой. Била и ревела, ревела и била.    Наконец, им удалось успокоиться, одеться и закончить с уборкой.

    Если не приглядываться специально, всё почти в порядке.

    Аськина истерика немного улеглась. Она стала почти прежней. А время-то ещё есть. Мало, но есть.— Давай, — прошептала она вдруг и улеглась на свою кровать. Возможно, она в первый раз чего-то неправильно сделала. Нужно попробовать исправить.    Ромка запрыгнул на подружку, сгорая от желания, но с ужасом понял, что ничего, совсем ничего не получится, потому, что его герой трусливо спрятался и ни в какую не желает вылезать из своего убежища. Наверно обиделся на недавние грубые действия.    Как ни старалась девушка исправить положение, продолжения не последовало.    Она опять разревелась, потом заорала, как ненормальная, что он насильник, импотент и вообще придурок. В одном лице. Короче, выгнала так и не получив долгожданные бонусы: восторг, парение и букет эмоций так и остались на сегодняшний день желанием и фантазией.    Через несколько дней Аська снова затащила его в постель. Но, тщетно. Видно Ромка теперь  подсознательно ожидал получить букетом эмоций по морде.

    У каждого ведь свои фантазии.    А Ромка, Ромка до тридцати лет ни разу не влюбился, пока…

    Не поверите. Пока не встретил Аську, которая к тому времени трижды побывала замужем и столько же раз развелась.

    Ромка, однако, был лучшим из всех. Она всегда это знала. Только ей было жутко стыдно за тот нелепый день.

    В мечтах она любила его даже тогда, когда спала со своими мужьями.

    И дело было совсем не в сексе. Это была настоящая любовь.    Медовый месяц длился у них больше года. А счастливая семейная жизнь длится по сей день.