Лялькина перестройка

Проводим трансформационные игры в Москве

Эта история началась одновременно с перестройкой, то есть с Перестройкой. И что из этого было фоном, а что событием, еще большой вопрос.

Ляля была за Перестройку. Сухой закон ее не касался, а о необходимости перемен в обществе она думала давно. Еще два года назад, когда она, закончив 6 класс, поехала на море, в пионерский лагерь, в историческом кружке они говорили о необходимости перемен. Формализм в идеологии, замалчивание правды, негибкость экономики, все это тормозило в развитии наше, в целом прекрасное, общество. Их было шестеро. Они чувствовали себя заговорщиками, почти декабристами. Руководитель кружка, вожатый первого отряда, был студентом-историком. Жутко интересным. Он рассказывал о том, о чем в школьных учебниках по истории не было ни слова, родители благоразумно умалчивали, а в интернете еще не писали по причине его, интернета, отсутствия. Лялька влюбилась. Впрочем, не первый раз. Она все время влюблялась. То в Сережу за оленьи грустные глаза, то в Глеба за смуглость кожи и кривизну ног, делающих его похожим на пирата, то в Эдика за небольшой рост, ум и самоиронию, совсем как у Михаила Ефремова в фильме «Когда я стану великаном». Историк был неотразим, худ, высок, очкаст, некрасив, умен. Влюбленная Лялька была смелой и искрометной. Она горячо спорила о том, какие именно перемены нужны, а до каких общество еще не доросло. Глаз у нее горел и периодически выстреливал в любимого взглядом, способным зажечь пионерский костер. Но студент-историк только улыбался в ответ. И улыбка почему-то была грустной. Впрочем, бог с ним, с историком. Ляля ждала Перестройку.

И дождалась. Лялька была непосредственной участницей этого великого события. Она была бессменной ведущей политинформации в классе, а иногда и во всей школе целиком. Ляльку назначили на это дело не случайно. У нее был талант находить в потоке информации, а потом и пересказывать живым человеческим языком, такие новости, которые можно было слушать, не засыпая на первых же минутах. Политинформации были по понедельникам, поэтому желавших вздремнуть слушателей было немало. С особым удовольствием она искала новости о переменах в жизни страны.

Произошли перемены и в Лялькиной личной жизни. К ней наконец-то пришло настоящее взрослое чувство. Они, как тогда говорили, гуляли. Что фактически означало, что все время, кроме занятий в школе, дополнительных занятий, у него спортивных, у нее художественных, ну и сна, они проводили вместе. Они вместе шли в школу и из нее, гуляли, ездили в какие-то ДК на рок-концерты, рисовали, да и много еще чего, даже картошку чистили вместе. А еще они говорили. Обо всем. Говорили-говорили-говорили, обсуждали, спорили, смеялись, по дороге в школу, в школе на переменках, по дороге домой, даже в подъездах, в перерывах между поцелуями. Ну бОльшую часть времени говорила, конечно, Лялька. Однако, судя по счастливой улыбке на Левином лице, и по нечастым, но точным, замечаниям, он Ляльку слушал, и ему это нравилось. В общем, Лялька и Левка были родственные души. Лева был очень взрослым, на три года старше Ляли, и учился в выпускном классе. А еще он был рыжим. Но есть рыжие смешные, как брат Левки, Сашка, а есть рыжие красивые, как сам Лева. То ли имя стало судьбой, то ли родители разглядели в крошечном Леве будущего Льва, но имя ему очень подходило. Спокойный, даже величественный, с благородной рыжей шевелюрой.

Лялька была счастлива. И как любая девочка четырнадцати лет в такой ситуации решила, что Лева ее судьба. А как иначе?

Ее счастье не мог омрачить даже Сашка, Левин брат. Они с Лялькой учились в одном классе. Сашка ненавидел Ляльку. Она спинным мозгом это чувствовала. Вроде молчал. Гадостей не делал. Когда Лялька заходила к ним в гости, просто уходил в свою комнату. Но в классе Лялька все время ловила на себе его взгляд, острый, исподлобья. Ревнует – думала Лялька. Ну и бог с тобой. Лева любит меня. А ты, дурак малолетний, не понимаешь брата. Вот влюбишься, тогда поймешь. В общем, Лялька Сашку жалела. И быстро о нем забывала. Счастливым некогда.

В этом счастье Ляля прожила год. А летом Лева уехал поступать в военное училище. Ляля плакала. Как можно так долго жить без Левы? И лишь мамины слова о том, что она дочь офицера, и, возможно, будущая жена офицера, и должна быть сильной, заставили Ляльку собраться, и продолжить жить.

Еще год прошел под знаком длинных писем и коротких каникул. Письма были почти такие же длинные, как их разговоры. Обычные бумажные письма, которые шли почтой несколько дней. Письма можно было писать, переписывать, подбирая слова, читать и перечитывать, находя новые смыслы.И Ляльке это нравилось даже больше разговоров. Каникулы пролетали быстро. Поговорить толком не получалось. Больше целовались. Да ладно, в письмах все скажем.

Лялька опять была счастлива. Ей уже было 16. Скоро очередные каникулы. Новый год. Они опять будут вместе. Будут гулять, целоваться, и говорить, говорить, говорить.

Последний понедельник перед каникулами.

С утра сами собой напевались слова известной песенки.

Снег кружится, летает, летает.

И поземкою клубя,

Заметает зима, заметает

Все, что было до тебя...

Лялька вышла с политинформации с видом примы после премьеры. Сегодня она рассказывала про разные молодежные движения на загнивающем Западе. С иллюстрациями. Идеология, атрибутика. Панки, хиппи, металлисты. Класс сидел, открыв рот. Классная то краснела, то зеленела, но сделать ничего не могла. Перед Лялей лежал наш советский журнал. А значит, кто надо уже все проверил и разрешил.

Сашка вышел следом.

- Ляль, отойдем?

Они зашли за угол. Там была небольшая рекреация, где можно было спокойно поговорить

- Ляль, Левка не приедет.

- Что?.. Как? Я вчера получила от него письмо. Он, правда, не писал, что приедет. Но это же само собой разумеется. Он приедет! Каникулы же.

- Ляль, он женится

Мысли заметались, Даже не мысли, обрывки. Что такое «женится»? Женится? На ком? Но это нельзя спрашивать у Сашки. У кого угодно, но не у него.

- Ляль, у них ребеночек будет.

Лялька прислонилась к стене и стала медленно оседать.

- Ляль, Ляль, ты чего? Ляль, тебе плохо?

- Ляль, - он вытаращил глаза, и шепотом, сам испугавшись своих слов, выдохнул: Я на тебе женюсь.

Замер и уставился на Лялю.

Ляля не слышала. Изнутри на перепонки давила боль.

ПыСы. Очень хотелось на этом и остановиться. Чем закончилась Перестройка и так всем известно. А про Лялю, Леву и Сашку каждый додумал бы сам в меру своей... фантазии...

Но есть истории, которым жизнь придумывает такой конец, что никакой фантазии не хватит.

Эта история закончилась семь лет спустя, когда однажды вечером Сашка позвонил Ляле и сообщил, что Лева погиб. В Чечне. Ляля опять, как и семь лет назад, прислонившись к стене, осела. А Сашка орал из трубки: Ляль, Ляль, тебе плохо? Я сейчас приеду.

ПыСы. ПыСы. У Левы осталось два сына. Оба рыжие. Один красивый, другой смешной. Сейчас взрослые уже.