Проводим трансформационные игры в Москве
Она усадила Витька на стул, села напротив и принялась рассматривать его больной палец.
- Ну, что вам сказать, больной, придется делать маленькую операцию. Из медикаментов у меня только флакончик духов. А из инструментов - маленький пинцет и иголочка. Ни йода, ни зеленки нет. Так что, решайте, больной, будете ли вы оперироваться у меня или пойдете дальше,- сказала Женька.
- У тебя, конечно.
- Один вопрос: могу ли я надеяться, больной, что вас не накроет приступ кобелизма? - спросила девушка.
- Можешь.
- Надеюсь, вашему слову можно доверять.
Вынув занозу, Женька продезинфицировала палец Витька каплей духов. Когда он скривился от боли, она, серьезно взглянув ему в глаза, сказала:
- Я сейчас поколдую немножко, и боль утихнет. У сороки болИ, у вороны болИ, у медведя болИ, у волка болИ, а у Витеньки пройди и больше не болИ.
С этими словами она трижды поплевала легонько на больной палец и торжественно объявила:
- Готово! До свадьбы точно заживет!
- До нашей? - поинтересовался Витек.
- Нет! До твоей. Нашей свадьбы никогда не будет.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что, во-первых, я не люблю бабников. Во-вторых, мы живем в разных концах мира и встретились здесь случайно и ненадолго. Через несколько дней ты уезжаешь, а я еще буду учиться здесь три недели. Так что, какой напрашивается вывод?
- Какой?
- Очень простой. Не судьба!
- Жалко. А вдруг судьба?
- Вряд ли. Мало вероятно.
- Почему?
- Потому. Ну, все. Ты уцелел. Жить будешь.
- Выгоняешь меня?
- Ну,... я хотела пойти ужин готовить.
- А я уже все наготовил. И приглашаю тебя поужинать со мной. Это будет мой подарок за операцию. Согласна?
- И что же ты наготовил?
- Макароны с сосисками. Пища богов! Ну, что, я пошел за сковородкой?
- Ладно, так и быть. Но помни про обещание!
- Да помню я.
- Хорошо. Иди.
Спускаясь к себе, Витек чувствовал такую радость, какой у него давно не было.
Минут через десять он, запыхавшись, вносил в комнату горячую сковородку.
Принялись есть.
- Ты вкусно готовишь. Молодец! - оценила Женька.
Она была рада, что у них с Витьком наконец-то идет нормальный человеческий разговор.
А Витек сам себе удивлялся. Ему было как-то удивительно спокойно и уютно. Казалось, что Женьку он знает очень давно, всю жизнь. И они всегда вот так по-доброму разговаривают.
А потом поедят и...пойдут спать.
- Стоп, - сказал себе Витек. Ему не хотелось портить с таким трудом установленный мир.
- А куда ты гулять ходила?
- В субботу ездила на Хортицу в музей запорожских казаков.
- Это которые письмо писали?
- Да. А ты знаешь, что они там написали, в этом письме?
- Нет. А что?
- Помнишь,на картине они все сидят возле писаря и смеются. Вот теперь я знаю, почему они смеялись. Я себе даже текст переписала.
- Почитай мне.
- Нет...там есть некоторые ...неприличные выражения, я не могу...Лучше дам тебе почитать.
Женька достала записную книжку и, открыв ее на нужной страничке, протянула Витьку.
Он принялся читать и заулыбался.
- Вот это да! А я и не знал. Здорово!
- А еще я, когда бродила по Хортице, почему-то вдруг представила, как ты лежишь под кустом в широченных казацких шароварах. И храпишь на всю Ивановскую!
- Смеялась надо мной, редиска?
- Было дело.
- А угадай, где я был.
- Не представляю. Может, в кино ходил?
- Нет. В музей. Там еще одежда была бабская, украинская. Я представил тебя в ней.
- И как?
- Тебе бы пошло. Говорю же, ты на хохлушку очень похожа. А может гулять пойдем?
- Нет, Вить, сегодня не получится. Я сделала операцию, и мне надо отдыхать,- улыбнулась Женька.
- Тогда давай завтра?
- Может быть...
- Я сготовлю что-нибудь, поедим и пойдем.
- Посмотрим.
- Че смотреть-то, надо идти.
- А почему со мной?
- Ну...мне с тобой интересно.
- Ладно. Только помни уговор.
- Какой уговор?
- Насчет кобелизма.
- А-а-а...Добре, договорились.
Витек вернулся к себе в номер и весь остаток вечера думал, что бы ему такое рассказать, чтобы удивить Женьку.
*****
С тех пор у них завелся такой порядок. Женька возвращалась с занятий, и минут через десять являлся Витек с горячей едой. Они ели то, что он наготовил, и шли гулять. Началось время разговоров. Говорили о школе, о музыке, о политике, о любимых книгах. А однажды по дороге зашли в парфюмерный магазинчик. Женька оставила Витька у входа, а сама долго выбирала себе духи. Она купила маленький флакончик и спрятала его в сумочку.
- Я заметил, ты любишь духи.
- Да. Очень люблю приятные нежные ароматы. Капелька духов создает настроение, - улыбнулась девушка.
Витьку не раз хотелось обнять Женьку, и не только обнять... Но про их уговор он помнил и сдерживался. И потом, ему действительно нравилось разговаривать с ней обо всем на свете. Витек и не подозревал, что с бабой может быть интересно общаться.
В его богатом любовном опыте такого не было. Обычно игра шла в два этапа. На первом он увлекал девушку веселыми рассказами, смешил, уговаривал куда-нибудь вместе выйти. Потом, улыбаясь, слегка обнимал за плечи. А после следовал страстный поцелуй в губы, завершающийся горячим и быстрым овладением. Он умел создавать такое впечатление, что отдаться ему - дело естественное и простое. А потом, на втором этапе, когда девушка начинала считать, что он в нее влюблен и теперь в ее власти, Витек так же легко ускользал из отношений.
*****
Так было не всегда. Никто не рождается бабником, пошляком или негодяем. Ими становятся.
Когда-то юный Витя Синицын был обычным пареньком, скромным и стеснительным. Отец настоял на том, чтобы мальчик поступил в музыкальную школу. И несколько лет Витя несколько раз в неделю после школы плелся на занятия с аккордеоном и папкой для нот. Вечерами он в присутствии отца разучивал гаммы и играл этюды.
Но до чего же он это не любил! Мальчишка мечтал стать боксером, сильным и смелым мужиком, которого никто не посмеет обидеть. Но отца он боялся и бросить ненавистные занятия музыкой не смел.
Жили они в частном доме. Одну из комнат сдавали жильцам. Вите было пятнадцать, когда к ним поселилась Ванда. Она ждала места в общежитии и сняла у них комнату на время. Хорошенькая, светловолосая, смешливая Ванда быстро поняла, что мальчишка засматривается на нее не случайно, и часто подшучивала над ним.
Однажды, вернувшись из школы, он собирался на урок в музыкалку. Но, проходя мимо комнаты Ванды и увидев, что дверь неплотно закрыта, решил взглянуть на девушку. Он тихо приоткрыл дверь и, посмотрев в щель, обомлел.
Девушка стояла к нему спиной и снимала лифчик. Видимо, переодевалась.
Витя стоял как завороженный, следя за ее плавными движениями.
Вдруг она почувствовала его взгляд и обернулась. Он бросился в другую комнату, а она, накинув легкий халатик, прошла вслед за ним.
- Что, подсматривал за мной? - рассмеялась она над смущенным мальчишкой.
Он стоял отвернувшись, красный как рак, и закрывал портфелем свой вздыбившийся корешок.
Дома никого не было. Родители были на работе.
- Да не смущайся ты так! Я, что, тебе нравлюсь? - спросила она озорным тоном.
Мальчишка кивнул головой.
- Тогда...поцелуй меня!
Он мечтал об этом, представлял каждую ночь, как ее целует. Но сейчас стоял, словно кол проглотив.
- Дурачок, чего ты боишься? - сказала она, обнимая его.
А дальше...
Дальше было все то, о чем он боялся даже мечтать.
Теперь каждый день Витя мчался из школы домой. Парни звали его играть в футбол или слушать новую пластинку. Но ему было не интересно. Она, Ванда, царила в его мыслях. И на уроках он часто задумывался о ней, проваливаясь во времени и пространстве.
Только "не долго музыка играла"...
Ванда быстро потеряла к нему интерес и стала все чаще ускользать из дома. Он искал ее, томился от желания, а она стала возвращаться тогда, когда дома были родители.
А однажды, вернувшись из школы домой, он обнаружил, что ее вещей нет.
Вечером, за ужином, выяснилось, что ей наконец дали общежитие, и она съехала.
Витя бросился искать ее. Он не мог представить себе жизни без любимой.
Нашел. Вызвал ее из комнаты поговорить. Она была недовольна, сердилась, что он пришел к ней.
- Слушай, ты сюда не ходи, понял? Ничего больше не будет! Ты шкет, а я взрослая. Мы с тобой не пара! Все!
Убитый, он брел домой и плакал, чувствуя себя беспомощным, маленьким и слабым.
Вскоре он бросил музыкальную школу и стал ходить в секцию по боксу.
К шестнадцати годам паренек вырос и окреп. Мышцы его налились силой.
Однажды он с двумя приятелями сидел в сарае у деда Казика. Тот попросил парней помочь ему напилить дров и пообещал угощение. После работы пили самогонку и закусывали салом и хлебом.
Подвыпив, дед раздухарился:
- Вы, парни, девку не слухайте, ежели она говорит, мол, не лезь, не надо...А ты лезь! И делай свое мужицкое дело. Девки сильных кохают, а на слабаков плюют. Я вот по молодому делу шишнадцать целок сломал. Орел был!
Так Витя Синицын, скромный и неуверенный в себе юноша, стал превращаться в Витька - царя горы.
Со временем парню понравилась эта роль. Да, приходилось порой драться до крови. Но, шаг за шагом, он привыкал быть сильным и брать то, что ему хочется.
*****
Как-то раз, гуляя по городу, Витек с Женькой зашли в кафе поесть.
- Давай сегодня я тебя буду угощать, - предложила Женька.
- Нет, я тогда мужиком себя чувствовать не смогу, - возразил Витек.
Он принес поднос с едой и сел за столик возле Женьки.
- Знаешь, как будет по чешски "гречка"?
- Нет. Я не знаю чешского языка. А как? - заинтересовалась Женька.
- Поганка.
- Ты шутишь? - не поверила девушка.
- Нет, это правда. А духи по-ихнему - вонявки. Огурцы - окурки.
- А ты откуда знаешь? А-а-а, это все шуточки твои.
- Да не шучу я. Просто я в Чехословакии служил.
- Ух, ты! Ну, и как там? Расскажи! - загорелась Женька.
- Был у меня случай в самом начале. Помню, пошел я в увольнительную в город в первый раз, мне покурить захотелось. Вижу - киоск с сигаретами. Сигареты я купил легко. Марку назвал, и мне выдали пачку. Потом пошарил по карманам и говорю: "Спички есть?"
В киоске баба сидела лет тридцати пяти. Она что-то залопотала, ругается вроде..
Я ничего не понял и пошел дальше. Нашел другой киоск и снова спички спрашиваю.
И другая тетка в киоске заругалась, аж слюной брызжет. Я охренел:
- Они что тут, белены объелись?
В третьем киоске пожилой мужик в пиджаке сидел. Я попросил его продать мне спички. Тот поморщился и говорит:
- Вы хотеть сирки, так? Надо молвить "сирки маш?"
И коробок спичек дает.
Мне потом парни объяснили, почему эти бабы чешские ругались.
По - чешски, пичка- это...то, что у женщин...между ног.
Женька прыснула, с любопытством посматривая на Витька:
- Значит ты по-чешски говорить научился?
- Да, немножко. Меня Зденка научила.
- Отсюда поподробнее, с деталями, - заинтересовалась Женька.
- Да...Я там с девчонкой познакомился, когда в увольнительной был. Ну...пригласил ее к себе. Мы на точке тогда уже были...
- На какой точке?
- Это место дислокации так называется. Там наша станция стояла, и мы втроем были. Я за старшего. Вот и пригласил ее...в гости.
- Ясно. Значит, эта девушка не только любовью с тобой занималась, а еще и учила тебя чешскому языку?
- Ну...да. Я тогда быстро научился многое понимать. Кстати, у них слово "позор" означает внимание. А "салон урода" - это салон красоты.
- Смешной язык. Чем же закончилась история со Зденкой?
- Там какие-то их местные пионеры узнали, что она ходит к русским солдатам, и припугнули ее. Она перестала ко мне ходить.
- Вот так история! - Женька с любопытством смотрела на Витька,
- Слушай, ты, оказывается, интересная личность. Много всего знаешь. А сам... ветошью прикидывался, - рассудила девушка.
- Когда это я прикидывался?- не понял Витек.
- Ну, я подумала, что ты, кроме кобелизма, ничем не интересуешься, - сказала она,
- А оказывается, с тобой можно интересно общаться на многие темы.
Витек и сам удивлялся тому, что столько говорит. Он не привык к такому вниманию, каким одаривала его Женька. С мужиками в основном говорили о работе и о бабах. С бабами, он считал, вообще не о чем говорить. С Женькой он впервые почувствовал, что обычное общение может доставлять удовольствие. Когда он что-то рассказывал ей, она умела превращаться в слух. Слушала заинтересованно, глядя на него своими блестящими темными глазами. И ему хотелось рассказывать ей все, что только он знает занимательного.
Оказалось, неожиданно для него самого, что он действительно немало всего знает. Просто это никогда ни с кем не обсуждал.
******
Время неумолимо приближало их расставание.
В последний вечер перед его отъездом, они, возвращаясь с прогулки, медленно шли вдоль улицы. Окно в одном из домов оказалось открытым. На подоконнике стоял транзисторный приемник, а из него лилась музыка.
- О! Джо Дассен! Какая песня классная! - восхитилась Женька.
- Может, потанцуем?- спросил Витек.
- Давай! - согласилась девушка.
Они медленно закружились в танце. А из окна звучало:
Если б не было тебя,
Зачем я жил бы, вот вопрос.
Год за годом бесцельно бредя,
Без надежд, без снов, без грёз.
Если б не было тебя,
Я б выдумал себе любовь.
Как художник, создавший пейзаж,
Любуется им вновь и вновь,
Вдыхая краски дня.*
* Перевод песни Джо Дассена сделала
© Лингво-лаборатория «Амальгама»: www.amalgama-lab.com/.
Продолжение следует...
Что вы об этом думаете?