Брендинг. Дизайн логотипа и фирменного стиля. Брендбук
Песчаный берег, пенистый прибой
После посадки в ожидание продолжения путешествия потолклись перед памятниками туземцам без лиц: парню с гитарой и девушке с там-тамом. Безостановочно крутившая по сторонам остреньким носом критикесса вдруг разразилась речью:
-- Обратили внимание, голуби на памятники не садятся. "Посадочные места" на памятниках скульпторы иголками вооружают и правильно делают: памятники -- это история. Плохая ли, хорошая ли -- другой вопрос. Срать на свою историю и самим не достойно и другим позволять нельзя, даже птицам, даже высокого полета.
Особенно удивился сообщению водитель подкатившего открытого микроавтобуса; пока мы грузились, недоуменно и безотрывно пялился на памятник. Неспешно повез в дальний конец аэропорта к самолетику на колесах-поплавках. Я успел прочитать название аэропорта -- «Сан Хуан», -- и ассоциации с Сейшелами не возникло, зато в памяти всплыло слово «Бермуды». Мать твою, уже не скучно.
Роль стюарда выполнял второй пилот – здоровенный усатый негр, которому не хотелось возражать, когда он выдал каждому спас-жилет и парашют и предложил надеть.
-- Убить нас хотят, а деньги присвоить, -- заскулил, тычась носом меж крутых холмов теть Валиной груди, хлюпик.
-- Бог с тобой, -- мягко одернула мудрая теть Валя, -- за тысячу баксов так далеко убивать не возят.
-- Поддерживаю, -- солидно пробасил Дачник, пихая в пакет свои «Шесть соток». -- За маленькие деньги особо изощряться не будут. Тюкнули по головке у подъезда, и всего делов.
Стюард-пилот-негр распахнул дверь и жестом пригласил выметаться.
-- Кольцо дергать нет, -- пояснил на языке Пушкина и Гоголя. – Открывайся сам.
«Открывайся сам, как хочешь», -- мысленно повторил я и первым шагнул в пустоту. Спуск комфортный: из синего неба в синее море… или океан с островком, при теплом мягком ветерке. Вытянувшись строчкой опускались восемь попутчиков. Самолетик зашел на второй круг. В дверях моя соседка активно противостояла негру. Потеряв терпение, пилот-стюард поднял девицу на руки и вышвырнул из салона.
Видимо, в борьбе повредился датчик высоты или девица слишком кувыркалась, но парашют не раскрылся. Пришлось действовать по обстановке, благо, парашют-параплан, худо-бедно, поддавался управлению. Раскачавшись на стропах, как на качелях, вытянул ноги и руки вперед и схватил девушку сразу четырьмя конечностями – на секунду показалось, что оторвались сразу все, а на вид не тяжелая.
Девица успокоилась мгновенно. Обхватила за шею, прижалась уютно и голову на плечо положила. Кое-как направил парашют по ветру к островку с пальмами. Управлять, свободные руки нужны. Попытался так-сяк перехватить, а ладони попадали сплошь на трепетно-нежные выпуклости да округлости.
Не дотянули до берега метров двадцать и плюхнулись в парную океанскую стихию по пояс, и вода отчасти сняла оттопырившее «бермуды» неуместное возбуждение. Вынес красотку на берег, на ноги поставил, руки заботливо расцепил.
-- Глаза можно открыть, приехали.
Обычный тропический островок, как в телевизоре. Пальмы длинноствольные торчат, как штакетины в палисаднике, подлесок непролазный. Под ногами фауна членистоногая суетится: тараканы с палец, муравьи всех сортов, крабики с ноготок и крабищи, как перевернутые тазики с клешнями.
-- Разбегайтесь, -- завизжал пронзительный голос сверху.
Пришлось повторно принцессу спасать. Повалил на песок и закрыл телом. Над нами пронеслась и взрыла чуть дальше песок стройная Пышка, двести-сто шестьдесят-двести.
-- Кайф, -- Пышка подолом желтой майки стерла с лица песок, ослепив белизной футбольного размера шаров. – Классный экстрим.
На берег и в неторопливый прибой радостно сыпались остальные туристы. Девушка-лошадь с криком «Поберегись!», похожим на задорное «И-го-го!» летела широко и мощно, и я в очередной раз отнес на руках в сторону слегка помятую и совершенно разомлевшую принцессу.
-- Как говоришь, тебя зовут?
-- Я не говорю, я наслаждаюсь, -- девушка вновь закрыла глаза и привалилась головой к плечу, шепнула после паузы, -- Ирина.
-- А я Андрей-Андрюха. Ирина, посиди, осмотрись. У нас человечек на пальме застрял.
Посреди пляжа старое бревно, в коре замшелой. Усадил девушку нежно; рядом, отдуваясь, Пышка уселась. Побежал Хлюпика спасать. Легкие кости и нулевая мышечная масса сыграли с парнем шутку: пролетел за границу пляжа и сел на верхушку пальмы. Теть Валя, суетливо кружа, хлопала по стволу мягкими ладошками.
-- Держись крепче. Высотища-то!
Прихватив с песка раковину, острым краем отрезал от парашюта лямки, связал вокруг ствола кольцом. Случалось, опять же в телевизоре, видеть, как негры на пальму почти бегом забираются. Мы от обезьян подальше, но добрался, перебрасывая кольцо вверх, до собрата по одиночеству.
-- Карабкаясь на пальму, человек невольно возвращается к истокам, -- не удержался от комментария подоспевший поэт, а я сразу вспомнил, что наши четверорукие предки использовали кокос в качестве метательных снарядов и всерьез собрался воспользоваться древним опытом.
Хлюпик держался за два кокоса и сидел на третьем; если оторвутся, с ними и полетит до самой земли. Быстро обрезал стропы с одной стороны и привязал к стволу, вытолкнул из-под бедолаги кокос, и парень повис, судорожно прижимая к груди два оставшихся.
-- Теть Валь, кокос -- это фрукт, овощ или ягода?
-- Орех, -- крикнул подбежавший Дачник. – Нарви побольше, коль ты там.
-- А орех -- это фрукт или овощ? Лови первые два, -- аккуратно перехватывая стропы, опустил Хлюпика в добрые руки теть Вали.
Помахал все еще кружащему над островом самолету. Негр улыбнулся во весь рот и вытолкнул два больших ящика, над которыми сразу распахнулись квадратные купола. Качнув крыльями, самолетик растворился в небесной синеве, оставив незадачливых искателей счастья на необитаемом острове посреди Атлантического океана.
Что вы об этом думаете?